23 января, суббота. Утром наварил себе пшенной каши, которую так любила В.С., и с наслаждением съел ее с молоком. О В.С. вспомнил не случайно: прочел те выписки, которые сделала Лена Моцарт из первой книжки Дневника. Лена выписывала только то, где говорилось о В.С. В сгущенном виде это очень значительно. Теперь надо чтобы у меня хватило сил все это дописать, доправить, свести, чтобы получилась жизнь. Будущую книжку я вижу в обложке на манер книжки В.К. Харченко обо мне -- жесткая обложка и на ней, как бы через нее просвечивая, портрет. Есть и простое название -- "Валентина".
Звонил Валентин Васильевич Сорокин и рассказал мне интересные новости. Оказывается, у Арсения Ларионова все-таки отобрали дом. Он несколько дней даже жил там, когда уже отключили свет, жег свечи. Дом оказался приватизированным Бондаревым, Ларионовым и Кожедубом. В.В. сказал, что об этом писала "Правда". В понедельник вроде бы состоится суд. В.В. связывает такую быструю манипуляцию с домом со смертью С.В. Михалкова -- умер, и сразу занялись домом, о котором и раньше все было известно. Бедный Арсений! Двадцать лет биться за то, чтобы стать богатым, и остаться на бобах!
Во второй половине дня приходила Лиза Шостакова со своим мужем Гордеем, он тоже выпускник Лита. Привезли и уже готовую библиографию В.С. и сами материалы -- их оказалось целый чемодан на колесиках. Ранее я этот материал давал им частями, а теперь получилось, что его много. Все это я еще разложу по папкам и постараюсь сдать в архив.
