10 января, воскресенье. Утром побрели, продолжая перемешивать под ногами кашу из снега и из какой-то гранитной крошки, которой посыпают тротуары, -- отправились смотреть собор св. Патрика, где деканом был Свифт. Возле подъезда маленькая снежная крепость и три или четыре снежных же шара. Не из студенческих ли веселых криков появились они вчера? Галдеж был до самого утра.
Погода утром довольно мерзкая, поменялось атмосферное давление, теперь побаливают ноги и какая-то общая отвратительная слабость. Поэтому прогулку сократили и, вернувшись в наши профессорские апартаменты, всосались в чтение. Решил добить замечательный роман -- сужу еще по ранее прочитанным отрывкам -- Вл. Богомолова. Здесь та же манера, что и в знаменитом его первом романе "Момент истины". Не изменил он себе и в теме: опять армия, но уже сразу послевоенная, когда все пылало азартом и молодостью. По-прежнему ткань повествования состоит из кусочков "авторского" текста и "выдержек" или фрагментов документов. Теперь-то мы уже знаем, что все это гениально придумано и сконструировано Богомоловым. Но какая для меня, помнящего прошлую эпоху, за всеми приказами и донесениями интересная фактура! Даже не правда, а истина жизни.
Боюсь пропустить упоминание об обеде. Обедали в том же кафе на втором этаже книжного магазина, в котором в первый день нас кормила Сара. На этот раз без переедания -- один салат Цезарь, с ветчиной и сыром, на двоих и по порции томатного супа. Три супа, которые пока съел -- гороховый, "маскарони" и томатный, остаются моими самыми сильными гастрономическими впечатлениями об Ирландии. Но надо продолжать о романе Богомолова.
Сюжет -- правда или быль -- и то и другое мне кажется убедительным -- в 45-м или 46-м годах, сразу же после Фултоновской речи Черчилля, советское правительство распорядилось разместить на Чукотке целую армейскую дивизию. Высадили с кораблей на скалистый промерзший берег -- обустраивайтесь и живите, ребята. Дело даже не в нечеловеческих условиях, а в той чисто сталинской лживой атмосфере, военной догматической бюрократии, которой эти условия жизни сопровождались. Детали, недаром я только что побывал в соборе св. Патрика, не хуже, чем у Свифта.
Эпизоды не пересказываю, но ту часть романа, которая в 1-м и 2-м номерах журнала, -- дай Бог, чтобы Богомолов успел написать что-то и дальше, -- успел дочитать.
Только надел костюм, как за нами приехала Сара. Сегодня что-то вроде семейного вечера в доме ее брата Патрика, мы -- приглашены. Возможно, сам вечер, описание его, пропущу, хотя побывать в частном доме за границей дело немаловажное. Все тут чрезвычайно берегут свое "прайвеси". Но не удержусь от описания несколько разговоров, вечеру предшествовавших. Началось все с роскошной японской машины, на которой приехала наша хозяйка. Разговор двух автолюбителей. Машина с "электрической" подпиткой. И тут же с вопросов расхода бензина на трассе разговор перепорхнул на налоги. За эту экологически почти безопасную машину, налогов почти не берут. "Ах, какой у вас, в отличие от нашего, -- воскликнул я, -- не коррумпированный парламент!". Сара, не без подтекста, ответила, что все парламенты одинаковы, и тут же рассказала о буквально вчерашнем скандале. В тот же день я нашел отголоски этого происшествия в газете.
Вся Ирландия с наслаждением и неколебимым садизмом следит за историей, возникшей в Северной, протестантской ее части, где свое правительство, свой премьер-министр. Здесь же и свои неистребимые протестантские законы о честности, порядочности, чистоте личной жизни.
В "The Irish Times" в разделе "Home news" -- домашние новости -- рассказыва-ется трогательная история. 59-летняя супруга премьер-министра Питера Робинсона Айрис Робинсон, депутат парламента, опекает 19-лет-него сына своего покойного друга, некоего Кирка Мак Камблья.
Дело было так. Этот самый друг на смертном одре попросил свою приятельницу позаботиться о сыне. Из заботы возник роман и -- адюльтер. Конечно, это захватывающая история при такой возрастной разнице, но -- чего в жизни не бывает. И стоило ли вторгаться в личные дела премьер-министра и депутата парламента, если бы... В деталях я чуть-чуть из-за плохого знания языка могу ошибаться. Так вот, если бы для того, чтобы открыть маленькое собственное дело для прелестного мальчика, -- фотография их всех троих: премьер-министра, депутата и молодого человека помещена в газете в цвете и крупном формате, -- если бы депутат не взяла у своих знакомых 50 тысяч евро, чтобы мальчик имел возможность открыть бар. Кажется, при этом "взятии" было совершенно что-то незаконное, о чем знал, но помалкивал премьер-министр. Когда молодой человек получил деньги, то дама-депутат, судя по газетной публикации, попросила 5 тысяч евро, как говорится у них "кэш", наличными. У нас это могло бы назы-ваться откатом. Но дело тем не закончилось. Один из бизнес-менов-заимодавцев довольно быстро умер, о другом ничего не говорится, но как только роман, длившийся не очень долго, по инициативе молодого человека закончился, с него потребовали доверенные ему деньги. Газета пишет, что в этот момент мальчик заплакал...
Здесь можно было воскликнуть: "О времена, о нравы!" Имея в виду мою собственную державу, должен сказать: и времена и нравы всегда и везде были одинаковы.
Свободное копирование
