10 мая, четверг. К сожалению, очень недолго был на объявленной встрече с "Континентом". Она проходила в зале заочного отделения. Взглянув на президиум, я невольно охнул: либеральное однообразие членов редколлегии и прочих работников журнала не скрывалось. Народа в аудитории набралось довольно много, с нашей кафедры был лишь Толя Королев, наш ласковый теля, с кафедры Смирнова - Болычев и Федякин.
Виноградов: Православный журнал в секуляризированном мире. Мысль Ильина о переходном периоде от капитализма к демократии - период тотализированный. Сейчас это журнал противопоставления. Ольга Седакова - поэт и культуролог-мыслитель. Сергей Каледин - постоянный автор. Ермолин Евгений Антонович - зам, занимается библиографией, так сказать энциклопедией общественной мысли. Андрей Борисович Зубов - патрон рели-гиозного отдела... 125-й номер журнала посвящен молодым - Валерия Пустовая, Сергей Чередниченко.
Пошли записки. Вопросы свидетельствуют о том, что студенты наши не дураки.
Шендерович о христианстве и о любви к базовым ценностям. Он "как чукча, чувствует добро и зло". Говорит с тоской, что при "управляемой демократии" его программа теперь не на ТВ, а на радио и в интернете. Надо писать на хорошем русском языке. "Апеллирую к культурному коду". Если сатиру через год или два можно читать - это значит всё было написано хорошо.
Основное и главное действие сегодняшнего дня разворачивалось параллельно - в столовой, где Светлана Михайловна давала большой бал по случаю своего юбилея. Было все управленческое звено во главе с Л.М. Царевой и М.Ю. Стояновским. Присутствовали оба декана, Ашот, Алексей Козлов, Св. Викторовна и вся бухгалтерия. Вместе с огромным букетом белых лилий - я видел еще раньше - прошмыгнул вечно радостный Вл. Еф. Говорили хорошо, чуть, как требует юбилей, завышая градус. Сама героиня, в почти прозрачной кофточке, была мила и обаятельна. Закуски и вина доставало, царствовали домашние пирожки, которые всегда печет дочь.
В больнице все-таки успел встретить В.С. с диализа у лифта. Покатили по всем этажам и переходам. Она была без сил, даже не могла сидеть в кресле-каталке, все время спадала, и мне с нянечкой Леной снова и снова приходилось ее приподнимать и сажать выше.
Уже в палате, когда померили температуру, оказалось, что у нее 39,5. Пришел врач Евгений Дмитриевич, выразил свои опасения, связанные с хирургией, потом ввели антибиотики и жаропонижающее. Я уехал, сознавая, что, возможно, наблюдаю уже затухание жизни.
Свободное копирование
