9 мая, среда. К завтраку уже был в больнице. Ехал на машине - Москва вся у телевизоров, самолеты разогнали утренние дождевые облака. У B.C. настроение тяжелое. К вечеру температура поднялась до 38-ми. Вполне осознанно она сказала: "С этим пора кончать". Эту фразу повторила несколько раз, и оба мы прекрасно понимали, что имеется в виду. Что-то в душе у меня оборвалось. Я вижу ее страдания, ощущаю ее затухающую волю к жизни. Прекрасно понимаю бесперспективность моего положения. Но пусть так, пусть боль и страдания, но не по-другому, я готов терпеть, только не один. Я все время ругаю себя за постоянную рефлексию, за расчетливость, за то, что не полностью ушел в ее болезнь, а думаю еще о своем, даже иногда по-обывательски прикидываю: что лучше?
Всю жизнь B.C. звала меня по фамилии. Во время болезни стала звать по имени: "Сергей, скажи, пожалуйста..." Никогда не предполагал, что мне так дорог этот истлевший дух, этот серый воробышек, поселившийся в истерзанном теле. На груди у B.C. врощен зонд - небольшая прозрачная трубочка с запором, через нее регулярно, чтобы не искать истончившиеся вены, вливают лекарства.
Из больницы я сразу же, не заезжая домой, поехал к П.А. Николаеву, который, как обычно 9 мая, собирает друзей. Собрались все мне знакомые: Т.А. Архипова с сыном, Ира, Лена, его издатели. Ира - гениальный автор роскошного праздничного стола, который она готовит неделю: печеночный торт, голубцы, блинчики с капустой, салат из говяжьего сердца, селедка, картошка, овощи, сладкий торт. Как хотелось попировать, но я помнил - к шести мне снова в больницу. А перед тем придется забежать домой: надо взять на всякий случай рекормон для диализа, кисель и сменное белье.
Руководил застольем старый друг Николаева - Борев. Он очень точно назвал 9 мая главным праздником народа. Поздно вечером, когда снова ходил к Николаеву, я вспомнил эти слова - так много на улице было празднично ликующих людей. Редкое совпадение идеологических посылов государства и глубинного ощущения народа.
Петр Алексеевич сидел во главе стола в пиджаке, шуршащем металлически, как кольчуга, от многочисленных орденов и медалей. Он говорил о своей юности, о первой учительнице, об участии в освобождении Ясной Поляны - сюжеты для меня уже известные, - потом о своем неожиданном назначении Сталиным, который ткнул в него пальцем: "Этот будет заместителем министра". Стон: "Я хочу быть профессором МГУ" - остался гласом вопиющего в пустыне.
Замечательно говорил Леонид Макарыч, вспомнивший ряд знаковых событий своей жизни - женитьбу, рождение детей. защиту докторской диссертации... "И все же главным была война, - сказал он, - и мое в ней участие".
Настала очередь сказать мне. Я припомнил начало войны, увиденное глазами пятилетнего мальчика, и ее окончание, когда мальчику было уже девять. Но все тяготы страшного четырехлетия не дали нам с братом почувствовать старшие - учителя и, в первую очередь, наша мать.
Два часа провел у B.C. Нашей, сейчас уже могу сказать, очень неплохой медицине не хватило пороха на средний персонал. Работают люди из Подмосковья: либо старые, у которых уже не хватает сил, либо молодые, циничные и наглые. Та нянечка, которой Витя вчера дал деньги, практически ничего не сделала. Сегодня у меня на испытании другая, полная, но живая старуха. Она из Александрова. Рассказала об огромном текстильном комбинате, который давал работу городу и который приватизировали. "Вывезли все станки, остались только столы". Я на мгновение увидел этих не старых, но холодных и бестрепетных приватизаторов. Дети Арбата. Или дети Гайдара. Он, как самка крокодила, держал их до поры до времени в пасти.
Вроде бы договорился с соседкой B.C., что она соберет ее на диализ, но, наверное, приеду и завтра утром.
По дороге из больницы пишу в метро дневник. Дома читал Кюстина, книга которого с каждым днем кажется мне все интереснее. Включил в паузе телевизор и засмотрелся. Прекрасная картина: сопротивление в Голландии немецкой оккупации, сделано здорово и увлекательно, почти так же плотно, как у Лиозновой. Правда, большая часть сюжета вертится вокруг спасения еврейских семей, да и героиня еврейка, но все точно, художественно оправдано и не вызывает отторжения. Дождался титров и увидел - почерк титана чувствуется всегда - Поль Верховен. В этот самый момент задребезжал телефон. Звонит Ира. Похоже, у П.А. Николаева инфаркт. Я собрался и пошел через дорогу к нему.
Это последний мой взгляд на живого Петра Алексеевича: он сидит без рубашки на диване. Огромный, мощный. Я подумал, что все-таки он полноват. Голый череп и плечи неестественно белого, уже безжизненного цвета, врач "скорой помощи" заставляет его дышать через респиратор кислородом. Два уже использованных баллона стоят здесь же. Позже приехал еще и реанимобиль кардиоцентра. Ира несколько раз принималась плакать навзрыд. Это отчаяние, так же как и стиснутые зубы и отчаяние Лены, многоаспектно. Чтобы отвлечься - вернее, во мне работает какой-то механизм самосохранения, включенный только в 70 лет, - я ушел на кухню мыть посуду.
Вскоре после моего ухода от праздничного стола П.А. почувствовал себя плоховато. Ирина перевела гостей в другую комнату, где они еще пару часиков сидели. Думали, что простое утомление, звонили врачам, что-то капали, потом вызвали неотложку.
Я уже домыл посуду, когда из большой комнаты вышел врач: "Мы были почти уверены, что сделать ничего не сможем, но пытались". Я понял, что борьба шла серьезная. В этот момент фельдшер прошел в ванную комнату мыть катетер в каплях крови. Через открытую дверь я увидел П.А., уже лежащего на полу. На ногах шерстяные толстые носки, кажется, из тех, что я подарил ему на какой-то из праздников. Теперь надо ждать сначала милицию, потом врача из поликлиники - такова процедура.
Я ушел, когда приехали вызванные по телефону родители Лены, она вместе с Ирой - главные наследницы. По крайней мере, у Лены есть от покойного генеральная доверенность.
Но это всё уже вчерашнее. Давно за полночь. Сегодня обязательно: поездка к B.C. утром и вечером; день рождения Светланы Михайловны, встреча с редакцией журнала "Континент" - и интересно, и ректор просил, на последнем семинаре я предупредил об этой встрече всех своих студентов.
Свободное копирование
