Меня и Ремнева сопровождали наши друзья моряки, уполномоченные Кронштадтским Советом добиваться нашего освобождения. В приемной третьего этажа к нам вышел невысокого роста брюнет с подстриженными черными усами. Это и был первый помощник морского министра капитан 1 ранга Дудоров. Мы заявили, что явились отдать себя в руки Временного правительства, издавшего приказ о нашем аресте. Подчеркнули, что при старом режиме в подобном случае сочли бы своим долгом бежать, но сейчас, после Февральской революции, делая некоторую разницу между царизмом и Временным правительством, решили принять суд, чтобы публично доказать свою невиновность в возводимых на нас гнуснейших обвинениях.
Дудоров внимательно выслушал объяснения и принял деланно сочувственный вид. Как бы между прочим он обратил внимание на сопровождавших нас товарищей. В. И. Дешевой объяснил цель комиссии, приехавшей по поручению Кронштадтского Совета. Это не удивило капитана. Он, главный автор пресловутого приказа о потоплении подводными лодками больших кораблей, если те двинутся из Гельсингфорса на помощь петроградским рабочим, на этот раз выдерживал неизменно мягкий, слегка доброжелательный тон. Учтиво "посоветовал" товарищам направиться во Всероссийский центральный исполнительный комитет. Этот "совет", в котором, однако, никто не нуждался, и вообще вся предупредительность Дудорова еще более укрепили мое мнение о нем как о матером и зубастом волке, рядящемся в либеральную овечью шкуру.
Вызвав юного морского офицера и двух вооруженных матросов, Дудоров приказал отвезти меня и Ремнева в штаб Петроградского военного округа. На улице нас уже ждал открытый автомобиль. Мы сели на заднее сиденье, офицер и матрос с винтовкой поместились впереди на складных стульях, второй вооруженный матрос -- рядом с шофером. Сознаюсь, мне было неприятно видеть первыми своими тюремщиками именно матросов. Среди них я работал, среди них насчитывал столько друзей!..
Вглядываюсь в лица конвоиров. Они угрюмы и замкнуты. По выражению лиц нельзя угадать, кто перед тобой: скрытые друзья или несознательные враги?
Наш странный кортеж вызывал нескрываемое удивление всех прохожих и проезжих. Впрочем, путь был недолог. Через несколько минут автомобиль остановился на Дворцовой площади, близ Миллионной, у подъезда штаба военного округа. Нас пригласили на второй этаж. Как полагается при конвоировании арестантов, один матрос шел впереди, другой сзади. На каждой площадке лестницы, у каждой двери стоял на часах юнкер с винтовкой и примкнутым штыком. Еще неделю тому назад эти же самые юнкера встречали каждого арестованного большевика тумаками и ружейными прикладами. Но после первых дней упоения победой их темперамент, видимо, остыл. По крайней мере, нас никто и пальцем не тронул. Только слышался перебегающий шепот:
-- Большевиков привели!..
Свободное копирование
