Взволнованность и нервная настороженность не миновали даже тогда, когда мы свернули на тихую Фурштадтскую улицу. И здесь кронштадтцы продолжали требовать от любопытных, пачками высыпавших к окнам, тех же гарантий против нового нападения.
Руководителям демонстрации приходилось подходить к наиболее взволнованным товарищам, класть руку на плечо и уговаривать прийти в себя, не терроризировать обывателей. Такие увещевания в большинстве случаев достигали цели, товарищи оставляли угрожающие позы и жесты. Перед Таврическим дворцом для поддержания престижа красных кронштадтцев мы даже построились, но строгого порядка, подобающего демонстрации организованных отрядов революции, добиться все же не удалось.
Демонстрация резко поделилась на две части: до провокационного обстрела и после него. В течение большей части пути, до первых выстрелов из-за угла, стройное шествие кронштадтцев можно назвать образцовым. А после того как на их головы, словно из рога изобилия, посыпались таинственные пули, порядок был нарушен.
К Таврическому дворцу мы подошли в довольно условном строю. Это обстоятельство дало повод буржуазным и меньшевистско-эсеровским легендам изображать появление кронштадтцев у здания Петроградского Совета в виде недисциплинированной банды, сколоченной из разного сброда. Наглая, чудовищная клевета! Порядок, организация и дисциплина, безусловно, были налицо и здесь, но, конечно, не в такой полной мере, как хотелось самим кронштадтцам и как это наблюдалось до гнусного нападения из-за угла...
Вместе с Рошалем я прошел внутрь дворца выяснить дальнейшее назначение кронштадтцев. Наверху, на хорах, опоясывающих зал заседаний, встретили Владимира Ильича, выходящего из комнаты, где только что окончилось совещание руководящей группы цекистов. Он в хорошем настроении. Видно, широкий размах демонстрации, развернувшейся под большевистскими лозунгами, -- несомненный успех нашей партия -- глубоко его радует.
Для решения вопроса о кронштадтцах и других отрядах демонстрантов наскоро созывается совещание активных работников ЦК. Присутствует на нем около двадцати человек. Все приходят к одному выводу: демонстрацию следует считать законченной, участников пригласить вернуться в казармы. Кронштадтцев решено временно, на всякий случай, оставить в Петрограде. Также единодушно всеми признается, что, несмотря на успех сегодняшней демонстрации, условия для вооруженного восстания и захвата власти в данный момент еще не созрели.
Мы с Семеном разделяемся: я остаюсь в Таврическом дворце, чтобы присутствовать на заседании ЦИКа, а Рошаль идет разводить Кронштадтцев по квартирам. Им назначены помещения в доме Кшесинской, в Петропавловской крепости, в Морском корпусе и в Дерябинских казармах.
Поднимаюсь на хоры для публики и занимаю место в первом ряду. На улице уже стемнело. Зал бывшей Государственной думы хорошо освещен невидимыми, скрытыми за карнизом электрическими лампочками. Заседание ЦИКа в полном разгаре. Здесь тоже обсуждается вопрос о сегодняшней демонстрации. Правый сектор и центр амфитеатра полны эсерами и меньшевиками, левые скамьи, предназначенные для наших товарищей, сравнительно пустоваты.
Один за другим поднимаются на трибуну столпы социал-предателей, чтобы произнести слово осуждения по адресу нашей партии, якобы прорывающей единый фронт демократии. Но все же в этих выступлениях чувствуется большая растерянность, неуверенность в завтрашнем дне.
