В лейпцигском университете я посещал лекции более систематично, чем в гейдельбергском, а политикой РСДРП и германской социал-демократии не занимался вовсе. Лекции по философии здесь читал знаменитый психолог Вильгельм Вундт. В то время он был уже глубоким стариком, но в немецких университетах не было американского обычая выгонять профессоров по достижении ими 68 лет, и никто не мог помыслить об удалении Вундта, пока он сам не подаст прошения об отставке. Он читал лекции стоя, опираясь дрожащими руками на пюпитр.
Моим главным лектором был профессор Лампрехт, автор многотомной истории немецкой культуры. Он тоже был седобородый старец, но значительно моложе Вундта. Он говорил живо и эмоционально, лекции читал, расхаживая по аудитории. Критикуя чье-нибудь изложение событий, которое казалось ему неверным, он, размахнув руками, восклицал: "Господа, такого не может быть!" и хлопал себя по ляжкам. Несмотря на некоторую риторичность, лекции его были содержательны и интересны.
Я познакомился и почти подружился с его ассистентом (к сожалению, не помню фамилии). Он иногда заходил ко мне, и мы говорили о том, о сем: трудностей с немецким языком у меня теперь уже не было. Помню одни наш короткий, но очень важный разговор.
Он спросил: "Какую тему вы намечаете для Вашей докторской диссертации?" Я, с российской широтой размаха, ответил: "Экономическое развитие Германии во второй половине XIX века".
Он пришел в ужас и воскликнул: "Что?! Экономическое развитие Германии? Возьмите лучше: Развитие спичечного производства в Лейпцигском округе!"
Его шутливый совет, однако, серьезно выражал принцип немецкой университетской историографии: начинать с частного и конкретного, а не с широких обобщений.
Назову еще несколько фамилий моих университетских учителей. Лекции по политической истории Германии читал профессор Зелигер; по экономической истории - профессор Кетчке. Я регулярно посещал семинары профессора Штридера, где мы читали и разбирали латинские грамоты - памятники средневековой истории.
Свободное копирование
