Дневник N 10 21 июля 1941 года
Le plus marrant de cette triste histoire, c'est qu'on n'est pas partis pour Moscou ce matin-lа. Причина: лил проливной дождь, который превратил дороги в Песках в чорт знает что. Поедем в Москву завтра утром. Если завтра утром опять пойдет дождь, то я не поеду, а поедет мать и Кочетков - я с этим вполне согласен. Сегодня днем ехать нет смысла, т.к. ближайший поезд приходит в Москву вечером, и мы приезжаем туда en plein затемнения, тревоги и т.д. Кроме того, всяческие события сегодня хоть немного, но продвинутся, и завтра все будет, может быть, яснее. В Песках - полнейший распад и разложение. Скрещение антагонизмов: tu me les recopieras, les intellectuels russes3. Психоз кошек: какая-то кошечка пропала, нужно ее искать, и эвакуироваться трудно из-за кошек, психологическая травма, воспоминания из Кисловодска, когда пришлось отравить 12 кошек - не брать же с собой, так вот аналогия и т.д. и т.п. Сплошные кастраты и сумасшедшие идиоты. И приходится все же на таких людей опираться. Ничего, придет время, когда я все это пошлю к чорту, всех этих идиотов и идиоток. А пока что приходится иметь с ними дело. Кочетков почти безвольный, конечно, хороший, но слабый, неуверенный человек - как на такого надеяться и опираться? Его жена - стареющая дурочка с почти седыми волосами, абсолютно безмозглая, глупая, умеющая только щебетать о кошках и разной прочей чуши. Старушка Меркурьева, которая всех их связывает: капризное, немощное, горбатое существо, с идиотскими прихотями, тоже помешанная на кошках, и с которой, очевидно, придется ехать, если удастся всем поехать в Туркмению. Разложение, потому что говорят о пустяках и о кошках.
Разложение, потому что Кочетковым приходится считаться со старухой. Разложение, потому что они не платят за дачу. Разложение, потому что каждый час все меняется, все вилами на воде, потому что планы распадаются, как колоды карт, карточные домики. Разложение, потому что не удалось поехать сегодня в Москву. Разложение, потому что мать не знает, куда деться, что делать. Разложение, потому что здесь, среди людей здравых, работящих, мы кажемся вертушками, вертлявыми идиотиками, дураками, которые не знают, чего хотят. Разложение, потому что вчера Кочетков говорил о полной его уверенности в разгроме Гитлера, а сегодня говорит, что нужно тикать из Москвы и что он не хочет встречаться с немцами. А завтра, под давлением "своих дам" и кошек, он начнет говорить, что у него причины, собственно говоря, психологического характера, что он не знает, что он думает, "что все обойдется" и т.д. и т.п. Сплошной бред. Разложенческая каша решений, противоречий, травм, глупости, страха и разговоров о пустяках, пище, кошках и т.д.
Держу пари, что завтра опять пойдет дождь, и я опять не поеду в Москву.
Разложение, потому что твои самые ценные отношения просто распадаются. Конечно, вся эта кутерьма и распад всего происходят исключительно из-за того, что я не свободен и завишу от матери и Кочетковых (indirectement1). Если бы я был один, я бы всегда очень точно и отчетливо знал, что мне делать. Но я крепко связан с немощными людьми. Себя я утешаю тем, что лучше быть крепко связанным с почти что ненужными людьми лет в 16, чем в 20-30 лет. Кроме того, эта связанность оправдывается чисто экономически: пока что я не способен обеспечить себе независимое существование, да еще в таких условиях. И опять, как в Париже, как в Болшеве, как в Голицыне и Москве, остается одно: ждать. Ждать дальнейшего развертывания событий. К счастью, эти события развиваются довольно быстро. Но каждый день говорить: завтра все выяснится - невозможно скучно и беспросветно.
Не глупость ли мы делаем, что эвакуируемся из Москвы? Опять разжевываешь, сотни и тысячи раз уже, тот же обескровленный, бесцветный вопрос, который, в конце концов, теряет всякий смысл. НачинаюповторятьвместесШекспиром: "La vie est une histoire, pleine de bruit et de fureur, et qui ne signifie rien"2. Поистине, XX-й век можно назвать веком разложения. Свищет ветер, опять ветер, наверное, будет дождь как раз, когда нужно будет ехать. Если будет дождь, то я и сам не поеду - совсем неохота быть по колено в грязи. Но все-таки страшно хочется попасть в Москву завтра. Возможно, что мой сильный интерес к судьбе Вали и Митьки, мое тяготение к ним означают лишь жалкие попытки "цепляния" за какие-то ценности, как будто не тронутые еще разложением. Цепляюсь за что-то нормальное, объективно для меня не потерявшее своего значения и ценности. Попытки оправдать какими-то радостями бесцельное и глупое мое теперешнее существование. Во всяком случае, идиотское пребывание в Песках должно кончиться наискорейшим образом. Мне здесь порядочно надоело, и люди, здесь живущие механически глупо, опротивели в их жалком бездействии и моральной пустоте и невменяемости. Идиотии должен быть положен конец. Пусть действие, какого рода ни было бы. А так жить - угасать.
Сегодня постараюсь добыть газету на почте. А школа? Неужели не удастся в этом году учиться и среднее мое образование полетит к чорту? Мать тут бы сказала: "не до этого сейчас". Противно то, что в точности предвидишь каждую реакцию, каждый ответ, и все кажется плоским необычайно.
Свободное копирование
