Только ты - 18

27 сентября 1940 года

Все в мире сговорились, причем для хорошего: Иван Васильевич объявил нам, что вторая смена окончила свое существование, приказала долго жить. Но мы и так были в первой смене! Это он, наверное, от радости всем объявлял: оказывается, ремонт классных комнат на первом этаже завершен, с понедельника первоклашки снова размещаются по своим местам, и поэтому необходимость в двух сменах отпадает. А это значит, что Нюрочка снова будет выходить на переменках в одно время со мной. Ну, Иван Васильевич, ну, любимый директор! Да вы просто волшебник!

Сегодня я всю большую перемену простоял у окна, что напротив восьмого «В». Я читал учебник по физике и, главное, наблюдал  —  не выйдет ли она. Весь их класс высыпал в коридор, шумел, кричал: «Ура, да здравствует первая смена!» Так что я бы узнал об этой новости так или иначе...

Я готов был к ним присоединиться и, во всяком случае, в глубине души с удовольствием повторял про себя: «Да здравствует первая смена!» Аня тоже вскоре вышла и радовалась со всеми. По крайней мере, она улыбалась, глаза у нее были веселые, и они  —  лучились.

Кстати, улыбка ее не похожа ни на чью иную не только из-за лучистости, а вот еще и почему: она, когда смеется, сразу же левую руку поднимает ко рту. Я пригляделся и заметил: у нее вверху, на левой стороне, зубик немножко сколот. Наверное, когда-то вилкой повредила. Или  —  орехом. Девочка Аня! У нее такая милая робость, особенно с этой рукой, закрывающей сколотый зубик от постороннего взгляда. Да ты не думай об этом, Аня,  —  он совсем чуть-чуть сколот. Никто и не заметит, кроме тебя... и меня. Я-то не мог не заметить, но ты не серчай, Аня.

Есть еще новость, кроме уничтожения вторых смен. Свалилась неожиданно, и вот как ненужно. Люся Т. из нашего класса, видная деваха с целой гривой кудрявых, белых волос (у нее и брови с ресницами белые, так что все в полном комплекте) открыла настоящие военные действия, только успевай обороняться. Объект ее «завоеваний»  —  ваш, как говорится, покорный слуга.

Зачем это я вдруг понадобился слишком энергичной Люсе Т.? Я совсем не гожусь ей в друзья. Она (это мы все знаем) и на танцверанды уже не первый год бегает, даром что комсомолка. Из нашего класса (из парней) там один лишь Женька С. подвизается. Кстати, ее партнер и кавалер. Он не только пропадает на танцверандах все вечера (и неважно учится), но еще и курит тайно от педагогов, прячется со своими папиросами по туалетам. Может быть, так же тайно курит и Люся Т.? Такое, говорят, бывает и с некоторыми девицами. Почему бы ей не удовольствоваться Женей С., если у них немало общих интересов, причем здесь я-то?

Мне не стало от нее проходу, прямо как когда-то от Валентины из Труняевки. Нет, видно городские напористые девчонки ничем не лучше деревенских! И вот Люська все мечется, все гривой своей машет, и даже ко мне за парту подсаживается на переменках, стоит только Паклиной отойти в буфет или еще куда-нибудь. Чуть не успеешь со звонком выскочить первым из класса  —  и она уже сидит на месте Паклиной и улыбается мне прямо в лицо. Черт знает что такое! А в коридоре? Она и там заговаривает со мной без конца, мало ей класса! Тут как-то предложила вместе решать трудное тождество, засесть за него после уроков. И оповестила, что весной, когда все мы получим свои аттестаты, будет поступать в МАИ, Авиационный институт, на самолетостроительное отделение. А куда, мол,  —  спросила  —  я намереваюсь?

От совместного нападения на тождество я отказался наотрез, а насчет остального промолчал, как не слышал вопроса. Неужели посторонним рассказывать о себе, открывать свои мечты о будущем? Этого не доставало! И, я полагаю, совсем ее не касается!

Так «активно» все же никто из девиц нашего класса себя не ведет. И так хитро  —  тоже. Она вертится перед глазами и вертится, словно юла, заговаривает со мной и заговаривает, даже безо всяких поводов и причин, а просто так, с воздуха. Уж не добивается ли, чтобы я ей свидание назначил? Да, никак не иначе... Только этому не бывать, этому вообще не бывать! Тоже мне  —  спортсменка на легкомысленную тему. Я с ней разговоров не поддерживаю, уклоняюсь, как могу. И единственно, что только пока не грублю, потому что не представляю себе, как можно нагрубить девице, разве что четко и ясно отшить, как в свое время Валентину из Труняевки. И —  серьезно отшить, без этих грубостей.

Но что я заметил  —  Аня все чаще смотрит на меня теперь. И не просто, а как-то по-иному  —  с тревогой и с каким-то даже вопросом в глазах. А когда я вчера, на перемене, как обычно, примостился у окна, напротив ее класса, а Люся Т., откуда ни возьмись, подбежала, стала хохотать (и что за причина?), вертеться и отнимать у меня учебник, я увидел... на глазах у Ани слезы!.. Да, так она и глядела на меня  —  молча, а в глазах стояли слезы, Я, наверное, понял почему. И сразу же возненавидел Люську. Просто взял  —  и тут же возненавидел. Я и ушел в один момент, выручил свой учебник  —  и ушел. Пусть Люська только приблизится  —  я тут же удалюсь. Теперь мне, конечно, надо исключить даже самые односложные ответы Люське. Нету меня  —  и все тут!

Я понимаю, что Аня на меня обижается!

Вчера такое услышал... Проходил мимо Ани и Иры, с которой она часто вместе ходит. Они еще тогда, на школьном дворе... цветы рвали. Девочки стояли лицом к окну, и я хотел было мимо их спин пройти в спортзал. Как вдруг до моих ушей донеслось:

 —  Если бы у вас с Колей Большуновым было взаимно, он бы давно гулял с тобой, как парень с девушкой!

Хорошо, что люди спиной ничего не видят. На моей физиономии, наверное, весь вселенский гнев отразился. Как не стыдно этой Ире! Что она обо мне знает, что вообще может знать! Гулять, как парень с девушкой... Ну и ну! Аня бы так никогда не подумала и не сказала! Что такое Ирка бормочет? Ведь, если по ее мнению поступать, то, значит, надо свои чувства открыть перед всеми и жениться, а кто я такой сегодня? Пока всего — навсего школьник. Что она внушает обо мне Ане, что она там плетет?! Так она может нас разбить даже прежде, чем мы познакомимся! Ужас, ужасно! Но... но, значит, Аня тоже обо мне думает, не только я о ней? Я это чувствовал, всегда чувствовал! И она... она делится со своей подружкой обо мне. Мало того! Она, оказывается, знает мое имя! И фамилию! А вот эти открытия  —  просто замечательные!