Проработав на заводе самые страшные – последние годы сталинского режима, мать перевелась в лабораторию кабельных линий связи. Режим, который царил там, не имел ничего общего с тюремно-заводской обстановкой. Опоздания на пять-десять минут считались нормой и никаких наказаний за это не было. Рабочий ритм был более, чем сонливый. А атмосфера – более, чем душевная.
Лаборатория занимала несколько комнат, расположенных вдоль одного коридора. В комнате расчетов, среди десятка других математиков, работал инженер по фамилии Волков – совершенно непримечательная личность, характером абсолютно несоответствовавший своей звучной фамилии.
Далее по коридору находился кабинет начальника лаборатории, в котором стоял телефон – единственный на все пять комнат. А работали там всего три человека – начальник, его заместитель и секретарша – немолодая уже женщина, возрастом старше сорока лет, аккуратно ведущая дела своего начальника и вроде бы не отличавшаяся потерей памяти. Но, что случилось с ней в тот момент, когда из какой-то партнерской организации позвонили и попросили к телефону инженера Волкова, никто не знает.
Она положила трубку на стол, вышла в коридор и направилась к двери кабинета расчетов… открыла дверь и громко произнесла: «Зайцев! Вас к телефону!» Волков не шелохнулся. Она прекрасно видела его, несмотря на то, что он сидел к ней спиной. Решив, что он попросту не расслышал ее слов, она повторила: «Зайцев! Вас зовут к телефону!» Волков не двинулся с места!
Вот здесь загадка, которую нам не суждено разгадать, поскольку все персонажи уже давным-давно умерли, – понимал ли Волков, что секретарша ошиблась фамилией или же он просто не прореагировал на чужое имя? С одной стороны – там было всего десять человек, которых он знал пофамильно, поэтому, услышав, что так настойчиво вызывают незнакомого человека, тем более с противительной фамилией (Зайцев-Волков), мог бы и задуматься. Хотя, с другой стороны, складывая на бумажке, совершенно механически, числа в столбик, он мог ничего не замечать вокруг, пребывая как бы в состоянии транса. Такое бывает с людьми, занятыми работой, которая требует повышенной внимательности и сосредоточенности. Тайна, есть тайна.
Выкрикнув (уже, не сказав громко, а именно выкрикнув) «Зайцев! К телефону!», секретарша прошла через кабинет, подошла и положила Волкову руку на плечо со словами: «Зайцев! Вас зовут к телефону!»
Волков завертел плечом, сбрасывая руку секретарши… поднял на нее глаза и… обижено произнес: «Я не Зайцев! Я – Волков!» Все, кто был в кабинете и столько времени ждали развязки этой интригующей ситуации, покатился со смеха. А Волков, вопреки своей «зверской» фамилии, не спеша встал и проследовал за секретаршей (которая, к слову, едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться до слез) в кабинет начальника.
Да Волков был настолько «серой» личностью, что никогда не вспоминал об этом, очень анекдотичном случае и, как-то так незаметно уволился, что никто не обратил внимания, что его не стало. Хотя фраза «Я не Зайцев! Я – Волков!» долго еще была притчей во языцех в лаборатории. И даже спустя много лет, секретарша краснела, опускала глаза и говорила: «Ой, ребята, даже не знаю, что со мною приключилось! Наваждение какое-то!».
Свободное копирование
