...Кировск второй половины пятидесятых. Центральная площадь называется просто: Площадь. Газоны на площади засеяны овсом. Он ярко зеленеет коротким летом. Пройдут десятилетия, и окажется, что чуть ли не розы могут здесь цвести. Если человек постарается...Строящийся невдалеке новый город называется просто: Новый город. Была бы только одна улица, её звали бы, вероятно, Улицей. Но улиц уже много, поэтому их наименовывают и переименовывают в зависимости от конъюнктуры..
Была станция Апатиты. Был пристанционный посёлок того же наименования, достаточно унылый. И начинали уже белеть среди леса вдали, чуть выше, первые каменные дома Нового города. Росли, вытесняя грибы. Притом, надо сказать, достаточно грубо, бульдозерами. Слово «экология» ещё не звучало, но порушенную окружающую среду восстанавливали потом годами, всем миром, на субботниках и воскресниках, называлось это озеленением. Есть в воспоминаниях о тех мероприятиях нечто светлое. И не верится, что вот эту вымахавшую нынче по четвёртый этаж берёзу тащил на собственном горбу. Кажется, мы все были тогда очень молоды. Нас посылали «на картошку», ехали все, запомнилась мощная фигура Сидоренко с увесистым мешком на плече. Потом он дал команду, и к вечеру на поле привезли бочонок пива. Вероятно, потому и запомнилось. Теперь в городе, в Апатитах — проспект Сидоренко...
В Старые Апатиты, «за переезд», пошли дети из Нового города в школу. Зимой, в потёмках, в пургу. Родители отправлялись затем навстречу, подхватывали ребятишек на дороге. А они, кому сегодня уже прилично под пятьдесят, а то и за, кого разметало с тех пор по белу свету, приезжая — всё реже — в родной город, не без ностальгического чувства вспоминают эти походы, обмороженные носы и замерзавшие на щёках слезы. Что-то в этом было. Я знаю, что именно: ощущение развития, движения вперёд. Сегодня плохо, завтра будет лучше...Открылась парикмахерская, первая в Новом городе. Помню заключительное слово мастера, произнесённое с чувством глубокого удовлетворения:
— Здорово я тебя, братуха, обкорнал!
Я не тоскую о прошлом. Я не за возврат к продолжению не оправдавшего себя эксперимента (это слово возникло и засело в мозгу задолго до того, как его стали мусолить в СМИ — средствах массовой информации), но того, что было, из памяти не вычистишь. Что было, то было. И светлое, и чёрное. Как закладывался Хибиногорск-Кировск, кто его и какой ценой возводил, знаю сегодня по литературе и музейным экспонатам. Но и в нашем строящемся светлом Новом городе на первых порах то здесь, то там появлялось почти символическое проволочное ограждение: зона. Там тоже были строители. Мы передавали им чай и сигареты. Конвоир делал вид, что не замечает: времена менялись.
Свободное копирование
