За границей я написал для "Дела" повесть "По-американски", которая явилась по счету первой моей повестью, как раньше, в 1866 году, "Фараончики", написанные в конце того года в Москве, были моим первым рассказом.
Как беллетрист я после "Жертвы вечерней" задумал роман "На суд" и начал его писать в Вене.
Он мне как-то не давался, и писал я его с большими паузами. Его замысел не был навеян ближайшей русской жизнью, а представлял собою интимную супружескую драму, но все же на русской, барской почве. Узел драмы -- преступление мужа, в котором жена делается сообщницей, только участвуя в мнимом его сумасшествии, -- навеян, я это могу теперь сказать, историей Сухово-Кобылина, заподозренного, как я это рассказывал выше, в убийстве в запальчивости своей любовницы-француженки. Но ни характер героя, ни его жены, ни обстановка -- ничто не подсказано той историей, которую я слыхал только в самых общих чертах.
Это был мой опыт, и притом единственный, написать целый (хотя и небольшой) роман на психическую тему.
Роман прошел тихо, и только гораздо позднее в "Отечественных записках", в одной рецензии, где разбирались типы женщин в новейшей беллетристике, было разобрано и лицо героини, но с узкофеминистской точки зрения. Автор статьи была Цебрикова.
Свободное копирование
