Сдавали весною экзамен по средней истории. Требовалось знать прочитанный Васильевским курс (развитие общественно-экономических отношений в первые века средней истории); это - по билетам. Кроме того, по учебнику Шульгина требовалось знать фактическую историю и хронологию средних веков. Я подготовился хорошо, на экзамен шел уверенно. Экзаменовал Васильевский, ассистентом был Кареев. Васильевский спросил:
- Вы по какому предмету собираетесь специализироваться?
- По средней истории. Ответил по вынутому билету о римском колонате. Потом, почти уже только для проформы, Васильевский спросил:
- В каком веке происходил первый крестовый поход? Я, не задумываясь, сказал:
- В тринадцатом веке. Васильевский и Кареев ахнули. Васильевский стал осторожно наводить меня, но у меня прочно засела в мозгу одна ложная ассоциация, что первый крестовый поход совпадал с альбигойскими войнами, и я возразил:
- Он же был в одном веке с альбигойскими войнами, а они происходили в тринадцатом веке.
Оба профессора вторично ахнули. Васильевский сказал увещевающим голосом:
- Ну, подумайте! Ведь первые крестовые походы происходили в эпоху самого расцвета папского могущества, а альбигойские войны свидетельствуют уже об упадке его.
Поглядел на меня с выступившей наружу насмешкой и протянул:
"Спе-ци-а-лист по сред-ней ис-то-ри-и"... Ну, довольно.
По окончании экзамена секретарь факультета выходил к ожидавшим студентам и оглашал полученные ими на экзамене отметки. Отметки интересовали более или менее всех, потому что окончившие с хорошими отметками получали "ученую степень" кандидата (по представлении кандидатской диссертации), а окончившие с посредственными - "звание" действительного студента.
Вышел секретарь В. К. Эрнштедт, прочел отметки: "Смидович - пять". Высшая отметка. Как будто кто мне залепил пощечину. За что пять? За то, что я посещал его лекции, терся у него на глазах, просил его писать себе в тетрадку? Позор, позор! Весь день я пробродил, не евши, по городу, зашел на взморье в конце какого-то из островов... Не пойти ли к Васильевскому? Потребовать, чтобы он поставил мне тройку, сказать, что я пятерку его воспринимаю как оскорбление. Вставало его сдержанно усмехающееся лицо... "С-п-е-ц-и-а-л-и-с-т п-о с-р-е-д-н-е-й и-с-т-о-р-и-и..." Ах, ччерт!
Я отказался от намерения работать у Васильевского. Стыдно было подумать даже попасться ему на глаза.
Совсем схожая история произошла и с одним из моих товарищей, Скрутковским. Он также усердно посещал лекции Васильевского, также объявил себя специалистом по средней истории, также сморозил что-то совсем несуразное на экзамене и, несмотря на это, также получил пятерку. Но поступил он красивее и изящнее, чем я. Из тем, объявленных на медали, выбрал одну из предложенных Васильевским, написал блестящую работу и, по отзыву Васильевского, получил за нее золотую медаль.
Свободное копирование
