На кладбище высокий, худой, бледный молодой человек с удлиненным лицом, в пенсне, с проницательным и осторожным взглядом серых глаз, бедно одетый, подошел и пожал мне руку. С этим молодым теоретиком, с которым мне не удалось достичь взаимопонимания, я познакомился в Брюсселе: это был Рудольф Клемент, секретарь IV Интернационала. Чтобы вдохнуть жизнь в немощную организацию, он развил бешеную деятельность, не избавленную от грубых политических ошибок, которые я неоднократно порицал. 13 июля того же (1938) года я получил пневмопочту: «Рудольф похищен сегодня утром... В его комнате все в порядке, приготовленный завтрак стоит на столе»... Фальшивые письма от него — или подлинные, написанные под дулом револьвера — приходили из-за испанской границы. Позже из Сены, в Мелане, выловили обезглавленный труп. Печать «Народного фронта», естественно, молчала. Друзья исчезнувшего опознали труп по довольно характерной форме туловища и рук. Выступили ежедневные коммунистические газеты «Юманите» и «Се суар» (руководимая Арагоном): один испанский офицер, на самом деле русский, которого потом не нашли, утверждал, что якобы видел Клемента в Перпиньяне в день его исчезновения... Следы были слишком запутаны, и дело закрыли.
Немного времени спустя Кривицкий уехал в США, где опубликовал свою книгу «Я был агентом Сталина». В феврале 1941 года его нашли в номере вашингтонского с пробитой пулей головой.
Свободное копирование
