Вскоре после новогодних праздников я пошла в центр за какими-то покупками. Я была расстроена: накануне в ТАСС, где мне уже почти твердо обещали место, снова ответили неопределенно, и непонятно было, ждать ли дальше. Побродив по магазинам, я замерзла и решила зайти отогреться к жившим на Никольской моим друзьям Лернерам. Изя Лернер учился в университете курсом старше меня, но мы подружились еще тогда. Мне нравилась и его жена, хорошенькая Мирра, учившаяся в медицинском институте. У Лернеров был гость, незнакомый мне человек, назвавшийся Борисом Рыскиным. Мы пили чай, болтали. Посреди разговора он спросил у Изи, не знает ли он кого-нибудь, кто ищет работу.
— Мой приятель Зайончковский назначен заведующим Отделом рукописей Ленинской библиотеки и набирает штат, — сказал он.
Зайончковский? В моей голове, набитой разнообразными и бессистемными сведениями, возникли некие глубоко дореволюционные ассоциации, но я не стала ничего уточнять.
— Как с ним связаться? — спросила я. - Я ищу работу.
Рыскин дал мне номер телефона. И на следующий день, получив в бюро пропусков на Моховой заказанный пропуск, я отправилась в Пашков дом для встречи с неизвестным мне Зайончковским.
Поднявшись по винтовой лестнице к указанному мне молчаливой пожилой женщиной кабинету заведующего, я вошла в большую светлую комнату, все стены которой были обшиты шкафами карельской березы, а за огромным письменным столом красного дерева сидел старик в черной академической шапочке. Он, на мой взгляд, вполне соответствовал моим дореволюционным ассоциациям, и я, всегда склонная доверять своей логике, направилась прямо к нему.
Но старик, неприветливо взглянув на меня, буркнул:
— Вы к заведующему? Вон туда!
И указал на маленький столик у окна. Из-за этого столика поднялся, чтобы встретить меня, высокий, молодой еще мужчина в гимнастерке со споротыми погонами и прямоугольничками наград. Так состоялось мое знакомство с Петром Андреевичем Зайончковским, моим будущим начальником, а потом другом на всю жизнь. Его имя носит мой младший внук.
Свободное копирование
