На следующее утро в комендатуре каждому из нас выдали "справку спецпоселенца", взяв предварительно подписку: нам объявлено, что за попытку самовольно покинуть места вечного поселения полагается 20 лет каторги. Каторги, вроде бы, уже не существовало – но предупреждение звучало грозно. Мы и не рыпались – поначалу...
Стали жить бесплатными квартирантами у Никулина. Спали вдвоем на деревянной кровати, которую заботливый Васька заранее выменял для нас за литр водки у начальника поверхности Багринцева.
Работа для нас нашлась быстро. Я пошел бухгалтером в ремцех, Юлик - рабочим ОТК на шахту 11/12. Там ему приходилось спускаться под землю и карабкаться по горным выработкам – карабкаться, потому что пласты на той шахте были крутопадающие. Но на здоровье он тогда не жаловался и даже говорил, что это лучше, чем корпеть целый день над бумагами. Правда, приходилось и ему делать канцелярскую работу: он оформлял документы на отгрузку угля в разные концы страны.
Жизнь в Васькином доме была шумная и довольно беспокойная. Приходила его любовница, веселая дружелюбная бабенка с пятилетней дочкой Валей, приходили его дружки с женами и подругами. Один из них, слесарь Лешка Барков, настойчиво пропагандировал изобретенный им напиток. В граненый стакан – а пили в Инте исключительно стаканами – наливалось на два пальца пива. Потом через чистый носовой платок по стенке осторожно спускалась такая же порция плодоягодного вина – по-местному, "подло-выгодного", Оставшийся объем заполнялся, также через платок, водкой или спиртомректификатом. Эту гремучую смесь изобретатель называл "хоккей Инта" – трудное слово коктейль ему не давалось. Три слоя не смешивались и на просвет смотрелись, как триколор какой-нибудь южно-американской республики. И выпивались очень легко, залпом: водка, вино и напоследок – пиво. Ощущение, будто выпил стакан пива. Но, как известно, ощущения нас обманывают.
Юлик после первой же пробы убедился в этом. Он глотал стакан за стаканом, чтоб не отстать от компании – а надо было идти на работу в ночную смену Оделся, пошел.
– Видали твоего кирюху. Хорош, – сообщили мне утром вернувшиеся со смены шахтеры.
Куда Юлик отправил в ту ночь пять вагонов угля, он вспомнить не мог до конца жизни. Возможно, они и по сей день блуждают по России, тычутся по разным адресам...
Свободное копирование
