Теперь, когда я все это вспоминаю, я думаю, что меня спасло мое чувство юмора. Я интуитивно понимал, что должен смотреть на все происходящее как на игру, иначе я не выживу. Я позволял себе всякие выходки. Чувствуя, что погибаю в карцере, я начинал проситься к следователю. Тут они реагируют сразу же: дают одежду и ведут.
Вхожу к следователю, сажусь:
- Здрасьте, гражданин начальник.
Нам нельзя было говорить "товарищ", потому что "товарищ" - это честный человек, а мы - преступники.
- Ну что, пришел? Решил раскаяться? Правду будешь говорить-то?
- Все, что я мог сказать, я уже сказал и мне нечего добавить.
- Зачем же ты сюда просился?
- Погреться.
Вот так дурил я его.
Еще помню эпизод. Он часто протоколы составлял без меня. Я молчу, а он что-то там пишет, потом дает мне карандаш - подписать. Я читаю и начинаю исправлять:
- У вас тут грамматические ошибки, гражданин начальник.
Он орет:
- Ну, грамотей!.. Ну, сволочь интеллигентская!
А то вдруг зайдет Абакумов в папахе, в шинели своей с погонами:
- Ну что, хочешь жить?
- Так, как я живу, не хочу.
- А это что у тебя на пальце? Перстень?!
- Не знаю, что вы увидели. Никакого перстня тут нет.
Он поворачивается к Чертову: "Били?"
Тот: "Били".
Он: "Мало били!" - хлопает дверью и уходит.
Свободное копирование
