Своеобразным всеамериканским представлением, по жанру наиболее близким к трагедии, является расплата квартиросъемщиков с домовладельцами. Это ревизия финансового положения каждой семьи. Если дела идут хорошо, семья перебирается в квартиру с большим комфортом, если же семья бедствует и нет возможности сделать взнос на будущий год, то приходится подыскивать жилье победней, вплоть до сбитых из фанеры и жести нищенских лачуг на окраинах городов. Так что 1 октября — этот день триумфа или сурового испытания — американцы ждут с волнением.
Несколько раз за годы жизни в Америке и я менял мастерскую с квартирой. Начиналось великое переселение, и невозможно было удержаться от искушения найти что получше, тем более что советов и предложений всегда изобилие. Но помню случай и действительно большой тревоги.
Переезжали обычно 1 октября, а вот оказаться на улице можно было в любое первое число двенадцати месяцев года.
Кризисный год. В канун обычного дня расчета с домовладельцем прекратил операции по выдаче вкладов банк. Не уплатишь — без промедления вместе со всем своим скарбом окажешься на улице.
Но нам на помощь со свойственной ей самоотверженностью и дружеской преданностью поспешила Бетти Льюэллин, которая, как только услышала о том, что банк лопнул, примчалась в мастерскую на 5-й авеню и с обескураживающей искренностью предложила Маргарите Ивановне: — Возьмите, пожалуйста, мои деньги. Мистер Коненков так огорчается из-за возможности выселения, а мне все равно.
«Мне все равно» — эти печальные слова Бетти сказала не просто так. В ее жизни произошла болышая трагедия — умер после падения с лошади ее муж, — и нетрудно было потерять самообладание, чего, кстати сказать, она себе не позволила.
Пока Бетти уговаривала нас взять у нее взаймы деньги, позвонили доктор Левин и профессор Флекснер. Они тоже предлагали свою помощь. Тут надо заметить, что наши американские друзья всегда были к нам исключительно внимательны. Что касается Федора Михайловича Левина, то он звонил буквально каждое утро:
— Доброе утро. Как самочувствие? Не нуждаетесь ли в чем?
Коренные американцы, постоянно встречавшиеся с нами, старались научиться говорить по-русски. В этом деле, конечно, не обходилось без курьезов и забавных историй.
Очаровательный, добродушный врач-волшебник Адольф Майер, подружившись со мной, в семьдесят лет стал изучать русский язык.
Когда я самым серьезным образом спрашивал профессора:
— Как живете, мистер Майер?
Он загадочно отвечал:
— Как моль. Сегодня съел одну шубу. Завтра съем другую.
При следующем свидании он еще больше меня озадачил.
— Как живете, мистер Майер?
— Как трамвай «А». Все время в разъезде: от Бутырок — к Таганке, от Таганки — к Бутыркам.
Оказалось, что учителем Майера был белоэмигрант, очевидно, за свои контрреволюционные проделки посидевший в Таганке или Бутырке и теперь живущий действительно словно моль.
Свободное копирование
