В Афины я вернулся обновленный, жаждущий труда. С помощью все того же Фадейки удалось снять в Неофалероне, на полпути между Афинами и Пиреем, у самого берега моря двухэтажный каменный дом — виллу «Венецанос».
Помещений хватало и для жилья, и для мастерских. При доме был сад и огород, где распоряжался садовник Георгий. В зелени сада скрывался небольшой домик садовника. Трудолюбивый Георгий весь день орудовал мотыгой, взрыхляя и поливая землю.
У Георгия большая семья: жена и трое детей. Жену садовника соседи называли кумбарой, по-нашему кумой. Так же стали звать ее и мы.
У кумбары трое детей. Старший сын Фома — подросток лет тринадцати, дочь — Харикли, ей одиннадцать лет, и семилетний Василис. Василис — резвый, забавный мальчишка. С трудом преодолев его непоседливость, я вырубил мраморную головку в венке, которую назвал «Вакханенок».
Вилле «Венецанос» принадлежала купальня. Мы купались в жаркое время дня. Помогали рыбакам вытягивать сети. Берег напротив виллы отлогий, песчаный, и рыбаки именно здесь заводили сеть. В сети попадалось много мелкой рыбы, крабы, миноги и осьминоги. Улов тут же раскупался жителями Неофалерона.
При входе на территорию виллы на выгоревшей, желтой, сухой полянке была привязана коза, по-гречески кацика. Всякий раз, когда мы проходили мимо, кацика жалобно блеяла, прося корма. Жалко было смотреть на голодную козу, но еще больнее было видеть, что садовник со своей женой и тремя детьми обыкновенно голодны не менее кацики.
Бывая в Афинах, мы с Рахмановым накупали съестных припасов на семерых. Привозили консервы, копченую колбасу, хлеб, печенье, фрукты — все, что можно было найти в скромных продовольственных магазинах греческой столицы. Угощали садовника, кумбару с детьми чем могли и всякий раз радовались, досыта накормив этих бедных людей.
Свободное копирование
