-67-

Александр
 

13 и 20 мая 1885, Петербург

Не токмо что-либо порядочное, но даже и не "сухопутный", к сожалению, брат мой!

Если ты вздумал попрекать меня теми деньгами, которые ты затратил на выкуп манто, то это не честно. Я тебе давно должен 20 коп. и молчу об этом из деликатности, а у тебя хватает духа писать мне о рублях! Где у тебя совесть -- не знаю. Даже такой почтенный градоправитель и избиратель, как его высокопревосходительство господин Николай Александрович Лейкин, на тебя обижается. Они даже, как хозяин "Осколков", остановили твою вторую статью[1] в "Петербургской газете" и не дозволили ее печатать, вследствие чего благодарное потомство не будет в состоянии оценить твоего последнего труда. Вся беда в том, что ты, презренный брат мой, будто бы перестал писать в "Осколки" и оказался расположенным к другому органу печати. Но чтобы тебе было понятнее и яснее, я прямо перехожу к повествовательному летописному изложению. Майя 13-го дня года зашел я за получением гонорария к гг.Лейкиным и услышал речь такую (приблизительно дословно):

"А ваш брат (т.е. ты, грешный иерей) в "Петербургскую газету" второй рассказ прислал, а для "Осколков" -- ничего. Я, как хозяин "Осколков", постарался остановить вторую статью, и она в "Петербургскую газету" не пойдет... Не могу же я!.. Я других сотрудников прогоняю. Они с Лиодором (т.е. ты с поэтом) из-за 15 рублей пошли в "Развлечение" и отняли у меня 200 подписчиков,-- так я бы им по 50 рублей дал, если бы они захотели и попросили. Посмотрю, что дальше будет. Где вы найдете такой журнал, чтобы на одних стихах и на одной прозе (подлинное выражение) в год могли бы зарабатывать сотрудники по 900 рублей? А у меня на этот счет -- педантичная аккуратность. Как 1-е число, так всем и рассылается... А сучку вы у меня возьмете? Засцали весь паркет..."

Билибин во время этой речи молчал и что-то писал с видом человека, делающего "дело", и участия в беседе не принимал. Получив свой гонорар, я ушел, скорбя о тебе, мой умом за разум зашедший, к сожалению, брат мой. Кой черт дернул тебя писать в "Петербургскую газету", когда есть такой могущественный и сильный покровитель, как Н. А.Лейкин? Ты меня упрекаешь, что у тебя на шее семья сидить; а у меня не сидить? Ведь и я могу сказать: папаше с мамашей кушать нада, потому что ведь и я "папаша",-- но все-таки я господина Лейкина почитаю и уважаю, а ты забылся и возмечтал о себе. Посмотри-ка лучше, заперты ли двери... Я по крайней мере с восторгом согласился не работать в "Стрекозе" под своим псевдонимом, потому что не угодно им. А ты нос задираешь. Не мечтай о себе. Грахвы, у которых ты живешь, тебе денег не дадуть, а еще у тебя попросють и возьмуть и только вредные идеи в тебе распространяють. Нащёт твоей стрекозной просьбы постараюсь сделать все возможное и уведомлю своевременно. (Беда моя, что я тебе должен!) Нет ли у тебя, Антоша, средства от бороды? Лезет ужасно. Фунта полтора шерсти вытащил. Тюфяк набить можно...

Вот тебе, голубчик, краткое, но правдивое изложение отношений между маменькой и теми дверями, о которых она будет беспокоиться на вашей будущей квартире. Срачицы я получил и адрес на посылке сохранил: Палогорч вылил на этом полотняном адресе всю свою каллиграфию, которая у него "преить, когда он набздить". Даже "стемпиль" Иваногорча Гаврилова стоить. Гляжу и радуюсь, и жду каждую минуту незаконной погибели, чего и тебе желаю. Стал я, брате, во сне бредить женскими именами и этим очень огорчаю свою супругу. Притянула она меня к ответу, но я, ей-богу, ничего не помню. И что за бабы снятся мне -- тоже не знаю. Не мышиное ли жеребничество начинается? Кажется, немножко раненько...

Сообщи мне адрес Косого Лебедя и тетеньки Феодосьи Яковлевны и будь ты проклят.

Не твой А.Чехов.

Чуть не забыл: Лейкин предлагает тебе место городского врача, что, по его мнению, довольно важно относительно карьеры. Жалованье 600 р., но почета и важности столько, что кандидаты на это место лезут, как мухи на мед. Обсуди и обдумай. Потом посоветуй, что мне делать с чревом? Болит, ежеминутно позывает "на стул", распирает газами, трубит фальшивые тревоги и вообще в интести-нальном смысле отравляет мне существование.

P.S. Вырезывай, пожалуйста, из "Осколков" и прячь мои произведения. Я сего журнала не получаю. Будь здоров.