-54-

Александр
 

25 июня 1884, Москва

Rp.

Pulv. Kirpitchicum

Aq. Isuschata

Elix. taracanorum {Шуточный рецепт (псевдолат.): порошок из кирпича, вода из ушата, эликсир тараканорум.}

Для унутреннего употр. по 3 столовых ложки в час. Pro me, т.е. д-ру Антону Чехову. От свободомыслия.

В благодарность за этот рецепт пропиши и ты мне (безвозмездно) лекарство от нижеследующей болезни. По принятому пациентами обычаю буду многословен. Валить у мине, гаспадин дохтур... то есть не то чтобы в середке или в суставе, а так во всех частях, окроме некоторых мест, но и в них тоже больно...

Надень на подонную удочку вместо червяка надежду видеть меня в Воскресенске и забрось поглубже в реку. Вси языцы воссташа на мя глаголюще ми "благо же, благо же" (помнишь псалтирь?). Баба моя ошалела сначала от ожидания моей особы, а потом от радости, что я приехал, и заболела. Слава моя в номерах растет и растет. Даже коридорные радуются, что я вновь возвратился к бедной женщине[1], которую думал бросить... За мною в Воскресенск хотели посылать Шурку. Катька ходит буквально босиком и рада тому, что нет обуви. Ей доставляет удовольствие это возвращение к первобытному состоянию. Из конторы нумеров прислали громадный счет, который нужно оплатить (около 40 рублей). Затем к довершению всех благ все жильцы соседи смотрят на меня очами прокурора. Так велико преступление, т.е. неделя, проведенная с Вами... Подло оставлять бедную женщину... Можешь судить о том, что у меня за расположение духа в печенках и в гусачке. Теперь четыре часа утра, и я не сплю. Вот, medice, пропиши-ка что-либо вроде tinctura contrafeminalis {Настойка от похоти (лат.).}...

Теперь твои дела.

Липскеров на даче. Будет в Москву завтра. Марки почтовые приобретены. Письма пересылаю, но из них утаил два: больно уж занятны по содержанию. Одно -- от Синферденфердера, другое от Николая-угодника к маменьке. Николая не видел. Аукцион состоялся. "Лик" не продан. Объявление о продаже, прилепленное на дверях приставом, содрано. Распоряжался делом Дюковский[2] и, по словам тетки, даже росписался у пристава на бумаге. Был ли Николай на аукционе -- предание умалчивает. У тетки горе: дымчатый кот дрищет, засрал всю лестницу, и Отче наш велел ей его "занести". Вчера, т.е. в воскресенье, "приперся" он к тетке и не дал ей пообедать, так что она пришла ко мне в номера с жалобой и рассказами о том, что она варила... Съела у меня кусочек тарани и ушла домой, потому что Павел Егорыч ни за что Корбошке дверь не отопрет, и бедная собачка etc... Отца тоже я не видел.

О посылке книг твоих уведомлю. Не задержу, если Липскеров не задержит. Голубой галстух по поручению сестры вынут и ждет "оказии". Наблюдай Христа ради за Мишкой в рассуждении одной гувернантки. Боюсь я, как бы из него археолог не вышел... Долго ли девушку увлечь...

Свиньи целы и здоровы. Боцман разжирел, как слон. Без меня воду в аквариуме переменил Дюковский. Акварий блещет, зелени нет и следа. Сейчас видно мастера. Остальное в руце "лик себе совокупльших". Приезжай на юбилей "Новостей дня". Валле-де-Бар кланяется.

P.S. Пришли в куверте листу для листовки. Не беда, если завянет. В алкоголе выпрямится.

P.S.P.S. Сейчас проехала ассенизация и наполнила мой номер запахом sui generis {Своеобразный (лат.).}, чего и вам желаю. Катька сокрушила бутылку с водкой. А теперь попробую уснуть. Эх, жисть!.. (трехэтажное словцо). В общем, скверно и сил нет вырваться. А гибнуть -- как-то рано. Боюсь, как бы не запить: до того уж мерзко и постыло.