* * *
“Раздражает религия (прости, Господи!), в которой неожиданно оказалось много элементов идолопоклонничества, и – ожиданно – еще больше фанатизма, - писала я Г.А.. - Раздражают почему-то синагоги, к которым не имею никакого отношения. Праздники, в частности, надвигающийся Песах (в честь исхода евреев из Египта). Ну, вышли, и, слава Богу, но сравнимо ли это по масштабу с Воскресением Христа? Раздражает ощущение остановившегося времени и отсутствие исторической перспективы. Гнетет чувство прошедших по этой земле веков – в этом есть что-то утомительное. Зато, когда приходишь на рынок и тебе предлагают помидоры из Эйн-Геди (место, где предавались любви царь Соломон и Суламифь), что-то внутри замирает от восторга – так же, как на улице Via Dolorosa, по которой ходил Христос. <…> Мне кажется, что евреи способны создавать духовные ценности только не на своей почве, отравленной жесткими установлениями иудейской религии, застывшей и неподвижной, остановившей течение времени в момент получения Скрижалей Завета. Конечная истина всегда мертва, в ней нет зерна развития, того, что делает историю. Только христианская идея искупления очищает человечество и движет временем”.
Моим единственным утешением была переписка с друзьями. Письма шли долго, но часто появлялись “оказии”, и тогда я строчила по 10-12 писем в день. На первых порах я не могла признаться друзьям и родным, что мне так плохо: и вовсе не из жалости к ним. Для меня это означало бы признать свое поражение, а к этому я еще не была готова.
Свободное копирование
