Получив деньги, я тотчас же поехал в Петербург. В мастерской у меня было немало всякой завали - привезенных из Мюнхена старых работ, оставшихся нарских этюдов, огромный холст "Городок на Северной Двине", большая библиотека, собрание японских гравюр и обстановка. Мне не хотелось долго задерживаться, почему я согласился ликвидировать мебель и все ненужное мне за первую предложенную сумму, передав мастерскую своему товарищу по Академии художнику Судковскому, родственнику известного мариниста, с условием сохранять до поры до времени все мое добро в мастерской.
В это время ко мне в мастерскую зашел доктор Иван Иванович Трояновский с дочерью, приехавший из Москвы. Он узнал, что я в Петербурге, от В.В.Матэ, у которого остановился. Он был уже тогда страстным собирателем картин новых русских художников, имел пять-шесть вещей Поленова, шесть-семь Левитана, К.Коровина, Михаила Васильевича Нестерова и много других. Ему во что бы то ни стало хотелось иметь что-нибудь Репина, Сомова, Лансере, Врубеля и меня. Вещи первых двух ему только что удалось купить. Он съездил к Репину в Куоккалу и купил у него небольшой вариант "Запорожцев", сделанный гуашью и предназначавшийся для какого-то французского издания. У Сомова он также побывал в мастерской и купил у него небольшую акварель.
Других пока не достал и очень упрашивал меня уступить ему что-нибудь. Я знал, что он небогат и покупает только из своих врачебных заработков, почему подарил ему маленький этюд сарая, написанный в Наре. Заметив, что он ему не слишком нравится, я решил впоследствии подарить ему что-нибудь получше, что вскоре и удалось сделать.
Свободное копирование
