В институте осталось около 200 сотрудников. Мы ходили на работу, но нам ничего не платили. Более молодые и энергичные сотрудники пытались искать себе другую работу. Очень многие занялись торговлей. Они ездили в Польшу или в Турцию, покупали там дешёвую одежду и обувь и продавали в Днепропетровске на вещевых рынках. Эти рынки занимали територию бывших колхозных рынков, а самые большие рынки были на стадионах. Один рынок находился около нашего дома. Это давало нам небольшой доход. Бэла договорилась с несколькими продавцами, которые в конце дня на ночь приносили свои большие сумки с товаром к нам домой, а на следующее утро их забирали и несли на рынок.
Я однажды тоже совершил торговую операцию. Как-то в Волжском я купил большой бинокль. Оказалось, что советская оптика пользуется большим спросом в Польше. Один знакомый Иры часто ездил туда торговать. Там он поменял этот бинокль на джинсы для Димы и для Иры. Джинсы в то время у нас только начали появляться. Они пользовались большим спросом и их трудно было достать.
Последний раз я работал в Трубном институте не научным сотрудником, а рабочим - оператором прокатного стана. В городе Павлограде (недалеко от Днепропетровска) находилось предприятие, изготавливающее минеральную вату – великолепную высокотемпературную теплоизоляцию. Основной инструмент установок для получения ваты – платиновые пластины с установленными в них стаканчиками, имеющими множество отверстий диаметром 0,05 мм. Расплавленные минералы при температуре около 1000 градусов продавливают через эти микроотверстия и получают тончайшие нити минеральной ваты. Один из наших сотрудников, Миша Медвинский, договорился с этим предприятием о том, что мы прокатаем платину. В нашей лаборатории был старый стан для прокатки листов. Я его отрегулировал, наладил нагревательную печь и в течение нескольких недель занимался прокаткой платины - одного из самых дорогих металлов. Это была сложная работа. Платиновые заготовки были небольшие – до 0,5 кг. Толщина готовой пластины 1 мм.Прокатка небольших пластин была сложной, так как при небольшой площади пластины трудно выдержать её равномерную толщину. Медвинский получал и сдавал платину по весу с точностью 0,2 грамма. Поэтому приходилось в конце работы каждый раз тщательно осматривать прокатный стан и пол и подбирать мельчайшие кусочки металла. Но за эту работу мне заплатили. Всего через мои руки прошло 30 кг платины. Я пробовал также выполнить в прокатанных полосах необходимые отверстия, Как раз в это время я имел ещё одну работу – я обслуживал лазерную установку в химико- технологическом институте ( ДХТИ). Я был знаком с заведующей лабораторией химических элементов электропитания Еленой Шембель. Крышечки к элементам электропитания приваривали лазером.
Лазерная установка частенько выходила из строя. Я хорошо разобрался в схеме установки – это всё та же электроника – и поэтому быстро справлялся с неполадками. Кроме того, я устроил Диму на работу – он приваривал крышечки. Я попытался прожечь отверстия в платиновых полосах лазером. Отверстия диаметром 0,05 мм получились, но они были некруглыми, с неровными краями. Я занялся изучением литературы по получению микроотверстий. Самый подходящий способ – электроискровой. Схема такой установки несложная, я её изготовил и приспособил к своему настольному сверлильному станку. Отверстия в такой установке образуются в результате проскакивания искры между основанием (в данном случае – платиновым стаканчиком) и медным электродом диаметром 0,04мм. Такие электроды я изготавливал сам путём поперечной прокатки отрезков медной проволоки диаметром 0,05мм между закалёнными полированными плитами. В процессе электроискрового сверления заготовка должна быть погружена в керосин. На моём рабочем столе всё пропахло керосином, но отверстия я получил. К сожалению, эту работу я не закончил, так как заказчик передал её другой организации.
Свободное копирование
