Мой брат Юра был на 4 года старше меня. В детские и школьные годы это большая разница. В школе Юра был отличником и получил золотую медаль. Он поступил учиться в Днепропетровский металлургический институт и проучился там один год. Институтский преподаватель математики Павлинский сразу разглядел математические способности Юры и назначил его старостой математического кружка. У меня сохранился черновик Юриного доклада о системах счисления, который он прочитал на заседании кружка. В этом докладе Юра обратил внимание на особую роль двоичной системы счисления, тем самым предвосхитив на 10 лет роль этой системы при создании компьютеров. Рядом с названием темы Юра написал 3 даты: 22.Х.48г – это дата составления, 25.Х.48г – дата прочтения доклада на заседании математического кружка, и 7. VI.49г – написал дополнение к докладу. 7 июня 1949г – за месяц до своей гибели! В 10 классе Юра решил изучить еврейский язык. Он вечерами ходил к дяде Пине Корсунскому (брату нашей бабушки), который учил его читать и писать на иврите. У меня много лет хранились книги Юры: Шолом Алейхем «Тэвье молочник» на еврейском языке и 4 книги известного популяризатора математики Перельмана – «Занимательная математика», «Занимательная арифметика», «Занимательная алгебра» и «Квадратура круга» (эта брошюра сохранилась до сих пор), а также академическое издание Джонатана Свифта с полным набором приключений Гулливера и такое же издание Даниэля Дефо про Робинзона Крузо, включая его путешествие по России. Я сейчас пользуюсь очень хорошим немецко-русским словарём Юры с его пометками.
15 июля 1949 года Юра со своим новым знакомым, соучеником по институту, Дольником пошёл на Днепр купаться и утонул. Они пошли на «дикий», т.е. необорудованный пляж на улице Ленинской. Этот пляж находился в центре города, туда ходило много людей, но спасательной службы не было. Как произошла трагедия, никто не видел, Дольник ничего не мог нам рассказать. Он за Юрой не следил. Я думаю, если бы Юра был на пляже со своими школьными друзьями Вилей Цареградским или с Нюсей Ваксманом, то трагедия бы не произошла. На похороны к нам пришёл Николай Иванович Павлинский, преподаватель математики из Металлургического института, у которого Юра учился. «Плачьте – сказал он маме – такие талантливые люди, каким был ваш сын, рождаются очень редко».
Эта трагедия сильнее всего ударила по нашей бабушке. Она считала себя лично виновной в происшедшем: она была дома, когда Юра уходил на пляж, и она не должна была его отпустить. Но Юра был взрослый и не спрашивал разрешения. От этого удара бабушка не смогла оправиться, долго лежала в больнице и через год умерла. Ей было 69 лет.
Виля и Нюся нас не забывали, они заходили к нам и помогали, чем могли. Виля часто беседовал со мной. Он научил меня фотографировать и дал мне свой фотоаппарат Кодак, которым я пользовался 4 года. Однажды я смог оказать Виле небольшую услугу. Он знал, что я помогал маме корректировать тексты в типографии и попросил меня прочитать его дипломный проект и исправить грамматические ошибки. Я с удовольствием ему помог. Виля изучал геофизику и мне было интересно узнать, чем занимается эта наука и какие существуют специальные термины. Виля женился на Аде Гельман, которая жила в соседнем с нами дворе по улице Бородинской. После окончания института Виля получил специальность геофизика и поехал работать в Казахстан, в Алма-Ату. Он нам оттуда писал. Через несколько лет у них родилось двое дочерей, а Виля стал заместителем министра геологии Казахстана. Постепенно переписка заглохла. Много лет спустя я разговорился в Трускавце с одним человеком, который был знаком с Вилей по работе. Он мне рассказал, что Виля переехал в город Джезказган. Я пытался разыскать Вилю, но это мне не удалось.
Нюся Ваксман окончил ДметИ, работал в Днепропетровске и изредка заходил к нам. Затем он эмигрировал в Израиль.
Одно живое воспоминание о Юре я услышал примерно в 1970 году. Как-то на улице меня остановила женщина и сказала мне, что она знает, как меня зовут и помнит моего брата Юру. Её звали Женя Воронина и она училась вместе с Юрой в школе №78 ещё до войны. Она расспрашивала о нашей жизни, о маме. Потом я нашёл её на фотографии Юриного класса. Ещё одно напоминание о Юре я получил в марте 2010г : по электронной почте пришло письмо из Израиля от Аркадия Капусты, школьного соученика Юры. Я помню, что Юра однажды упоминал его фамилию. В институте Аркадий с Юрой почти не общался и не знал о его судьбе. Аркадий обнаружил мою страничку в Интернете на сайте «Одноклассники», понял, что я брат Юры и спрашивал о нём. Я сообщил ему о печальном событии и расспросил, с кем из своих соучеников он общается. Аркадий после Металлургического института окончил ещё университет, занимался магнитной гидродинамикой. Аркадий в Израиле работает, несмотря на возраст (80 лет), он учёный, доктор физмат наук. Мы договорились пообщаться через Скайп. Как видно, Юра был незаурядным человеком, если его так долго помнят. Говорят, что история не знает сослагательного наклонения, т.е. нельзя рассуждать о событиях, которые могли бы быть, но не произошли. Но я позволю себе нарушить это правило. Я думаю, что если бы Юра закончил ДметИ, он бы не реализовал все свои возможности, и продолжил бы своё образование. Возможно, что он достиг бы определённых высот в науке, как Аркадий Капуста, только он, скорее всего, занимался бы математикой.
Свободное копирование
