Фридрих Бондарь:
«Я — как все: надеюсь, жду, люблю»
А.П.: Фридрих Исаевич, Вам первому довелось читать свои стихи на заседании «Литературной гостиной». Понятно, что Вы относитесь к поколению «шестидесятников» — к «физикам и лирикам». Держу в руках удивительную реликвию — «Невскую зарю», газету Всеволожского района Ленинградской области от 12 мая 1979 года (Сюрреализм... Эта дата — мой прощальный день в Ленинграде перед дальней дорогой в эмиграцию – А.П.), где Вы выступили сразу в двух ипостасях: на одной странице — очерк и фотографии о строительстве крупнейшего в Европе сельскохозяйственного комплекса, где вы были главным инженером, а на другой — Ваша фотография среди ленинградских писателей в президиуме литературного праздника. Как давно Вы себя чувствуете поэтом и что для Вас первично: материальное или духовное?
Ф.Б.: Поэтом я себя никогда не считал. Стихи начал писать где-то в тридцать лет. Писал не для публикации, а для души и читал их друзьям. Рождались стихи спонтанно, как эмоциональная реакция на какие-либо события. Каждое стихотворение — кусочек моей личной жизни. А что для меня первичное, судите сами. Без поэзии в душе я не смог бы тридцать шесть лет моей жизни отдать советскому строительству. Вы, наверное, забыли, что такое стройка в условиях социализма. Но Вам совершенно не представить строительство в условиях перестройки и нынешней демократизации. Работая последние годы генеральным директором строительного предприятия, я «сломался». Оказался в Мюнхене, не дотянув всего десять месяцев до законной пенсии: стало невозможно нормально и честно работать — сюда тоже проник криминал, и это стало опасно для жизни.
А.П.: Есть ли у Вас поэтические идеалы?
Ф.Б.: Два портрета молодых Окуджавы и Высоцкого я вожу с собой по миру, как мои литературные символы и идеалы. А из классиков люблю Пушкина, Лермонтова, Блока и Пастернака.
Свободное копирование
