Глава 122
Летом во время отпуска время летит быстро. Кажется, только сели в Павлодаре на поезд, и вот мы уже в Мысках, у Муравейниковых. Приехали утром 26 июля. Погода на дворе тихая, солнечная.
Володе не терпелось поскорее показать нам ход строительства своего дома. Мы поехали на участок, там кое-что изменилось: поверх фундамента уже лежали куски железнодорожных рельсов, заменяющие лаги для пола, а на них сверху, в центре будущего дома, Володя установил небольшой строительный поворотный малогабаритный кран «Пионер». Кран от центра стрелой доставал как раз до фундамента. Так что только строй!
После возвращения с Володиной стройки прошёл сытный обед. Потом отдыхали. Тёща дремала в своей комнате, я заряжал аккумулятор для видеокамеры, а Люба решила помыть голову. Она выглянула из комнатки на улицу и, увидев на другом конце огорода Юлю, крикнула:
— Юля, фен у тебя есть?
Юля не разобрала, чтО у неё спросила золовка, и отвечает:
— Есть хрен, Люба, есть! Растёт у забора возле скважины.
— Да не хрен я спрашиваю, Юля, а фен. Хрен мне не надо!
Когда девоньки поняли всю комичность ситуации, разразились таким смехом, что гулявшие по двору три хозяйские кошки и собачка Кнопка на всякий случай тут же юркнули под крыльцо дома и испуганно таращили оттуда глаза.
На ужин запланировали рыбу — Юлин сосед в качестве гостинца принёс почти полведра карасиков. Чистить взялась их Люба. Рядом сидела тёща. Мы с Любой разыграли перед ней небольшую сценку на основе анекдота про то, как русский мужик задавал вопросы нерусскому рыбаку.
Я (за русского): Слушай, эта рыба — карась?
Люба (за нерусского): Нэт, не вчэрась, поймал сэгодня.
Я: Окунь?
Люба: Нэт, не боком, прямь стоял.
Я: Щука?
Люба: Нэт, не щупал, сразу брал.
И мы все вместе громко смеялись над анекдотом. Потом Люба жарила «вчерасиков», Юля пекла пирожки с ливером, а Володя к ужину достал из холодильника бутылку подкрашенной под коньяк самогонки. Должен сказать, что человеку, который начал строить дом, покупать дорогую водку, в общем-то, накладно, поэтому мой шурин и гнал самогон. Юля по «секрету» Любе сказала, что Вовик приготовил двадцать литров зелья. Люба секретом полишинеля поделилась со мной:
— Мне кажется, что этого количества брательнику хватит на целых полгода.
— Ты думаешь, что два ведра, это много? Вот привезёт Славка родственников, и на двадцать дней не хватит, — ответил я, и как в воду смотрел. Выпили потом всё, даже не хватило.
Пока ждали приезда «строителей» из Новосибирска (Володиного брата Славика и его родных), мы с Володей в свободное время вели подготовительные работы: циркулярной пилой из досок делали рейки, а из тех, в свою очередь, сбивали какие-то рамки-распорки.
Славик Муравейников приехал 4 августа на своём стареньком «Запорожце». Вместе с ним прибыли ещё четверо гостей: его супруга Лена (это у него третья жена, он с ней не расписан и у них нет общих детей), дочь Лены — шестнадцатилетняя Ира, сын Славика от второго брака — двенадцатилетний Виталик, и сорокалетний Саша — брат Лены.
Славика и Лену в большей степени, нежели любовь, объединяло общее дело — они занимались в Новосибирске коммерцией, торговали в брезентовой палатке мелким ширпотребом: жвачкой, сигаретами, шоколадками и т.д. Доход имели небольшой. Брат Лены, Саша, находился «в свободном полёте» (в разводе), занимался непонятно чем, похоже, что существовал за счёт случайных заработков.
Вечером с работы приехал Володя, увидел брата и гостей, обрадовался. Юля и Люба приготовили хороший ужин, под самогоночку мы долго обсуждали разные проблемы, начиная от мировых и заканчивая мелко-бытовыми. Я с интересом наблюдал за родственниками моей супруги, разные мысли вертелись в моей голове.
У моей тёщи двое детей от первого брака и пятеро — от второго. Вот из этих пятерых детей, трое сейчас находились здесь: Володя, Славик и Люба. Характеры у всех разные. Володя и Люба считаются самыми серьёзными. Иной раз смотрю на Володю, — лицом очень похож на артиста Олега Стриженова. Улыбается редко, молчалив, жене верен, хороший семьянин. Выпивает в меру, но сильно курит.
Моя Люба изо всех пятерых детей самая красивая. Это я говорю не потому, что она моя жена, это — факт. У неё правильные черты лица, нос прямой, глаза тёмно-голубые, заботливая мама и жена, по характеру — очень порядочный человек с высочайшим чувством ответственности. Я её очень люблю. И она меня. Вроде бы...
Славик слывёт среди родственников несерьёзным человеком. В молодости он считался довольно привлекательным парнем со светлыми вьющимися волосами. Когда я его впервые увидел, подумал, что во внешности у Славика есть что-то от поэта Есенина. Лена у него уже третья жена. От первого брака осталась дочь, от второго — дочь и сын. Алименты платил нерегулярно. Очень любил женщин, собственно, из-за этого и не имел постоянной семьи. Одно время у Славика болела печень, кажется, от описторхоза, теперь он спиртное не пьёт, но любит кофе и сильно курит. Я не видел Славика давно, и вот теперь заметил, как он постарел — на голове появилась пролысина. Но в глазах сохранился живой блеск.
Мои размышления прервал голос Володи:
— Ну что, мужички, уже поздно, давайте выпьем ещё по одной и — отдыхать, завтра будет важный день: начнём строительство. Я рад, что приехали брат Славик и Саша, Леонид приехал немного раньше, вот... Девчата помогут, скучно не будет.
Ночевать расположились так: я с Любой — в одной из маленьких комнат, Володя с Юлей — в другой. Две Лены — наша и Володина — в третьей комнатке, ну а в зале — табором все приехавшие новосибирцы. Места хватило всем.
В эти дни наша Лёля научилась ездить на велосипеде, учила её кататься Лена Муравейникова на своём подростковом двухколёсном друге. Правда, и тут не обошлось без слёз. Как-то Лёля с утра взяла велосипед и поехала кататься, закрепить, так сказать, достигнутые накануне успехи. Всё время ездила по асфальту, а потом надумала свернуть на грунтовую дорогу. На велосипеде были плохие тормоза, и первая же канавка оказалась серьёзным препятствием для малышки. Лёля упала, до крови ободрав коленку. Плакала и от боли, и от обиды.
Свободное копирование
