183 письма с Севера - 67

Глава 36

 В этот период я довольно много фотографировал. В магазине горой лежали фотоматериалы, так что только фотографируй и не ленись. У меня имелась неплохая аппаратура: осенью прошлого года купил хороший фотоаппарат «Киев-4АМ»; фотоувеличитель марки «Ленинград»; современный, с телескопическими ножками, штатив; фотоэкспонометр (небольшой прибор для определения выдержки и диафрагмы при фотографировании).

 А 14 апреля, незадолго до отпуска, произошло ещё одно знаменательное событие. Я зашёл в магазин, где продавались культтовары, и увидел любительскую кинокамеру «Кварц 2х8 Супер-3». Попросил продавщицу показать её мне. Цена приличная, почти ползарплаты — 290 рублей. Вертел её и так и сяк, очень уж заманчивая штука. Деньги с собой были, купить можно, но как к этой затее отнесётся Люба, я не знал. Спортивный азарт взял верх, и кинокамеру я купил. К моей покупке жена отнеслась с пониманием — купил, значит так надо. Решили, что возьмём камеру в отпуск. (С тех давних времён у нас сохранились бесценные съёмки наших родных).

 Отпуск я взял за два года — насчитали мне сто с лишним дней. Начинался он у меня с понедельника, 30 апреля. Билет на себя и Игорька я купил на субботу, 28 апреля. В пятницу как обычно приехал на работу, взял с собой водки и закуски, чтобы сделать перед отпуском что-то вроде отвала (такая традиция). С механиком договорился, что после обеда уеду домой — надо подготовиться к отъезду. Настроение приподнятое, день оказался солнечным, тёплым. На улице усиленно дотаивали последние сугробы. Машин на ремонте не оказалось, я переодеваться не стал, ходил по боксу как именинник.

 Смирнов, смакуя сало, напевал свою «Маргарит-(фью)-ту», Зиялов точил какую-то безделушку для личных нужд, мой шурин Володя Муравейников (напомню, что он именно здесь работал автоэлектриком на пару с Витей Шаповаловым) неспешно чинил какой-то старый автомобильный генератор. В моторном цехе на замасленном топчане дремал моторист Генка Кузнецов (один из тех, чьим девизом было — ни дня без капли, естественно, речь здесь не о воде). У его ног, свернувшись калачиком, безмятежно спал тёмно-серый пёс Кардан, который здесь и жил. О собаке, раз уж вспомнил, расскажу чуть подробнее.

 Кардан появился в боксе ещё осенью, тогда это был щенок с белой, как у альбиноса, шерстью. Прямо как полярный медвежонок умка. Жизнерадостность и любопытство у него были поразительными: совал свой нос везде, где только мог. Если какая-нибудь машина заезжала на ремонт, он ни на шаг не отходил от водителя, немигающим взором следил, что тот делает. Казалось, ещё мгновение и пёс начнёт вертеть гайки на ремонтируемом агрегате или лизать солидол из ведра во время смазки подшипников. Когда шофёры лезли под машину и, лёжа на спине, что-то ремонтировали, Кардан подбегал к ним и пытался каждого лизнуть в лицо. Те громко матюгались и грязными рукавицами отгоняли назойливого «помощника». Дошло до того, что когда у них не было ветоши и нечем было обтереть мазутные руки, они вытирали их о шерсть глупого Кардана. Пёс, похоже, считал такую услугу признаком исключительной доверительности и уважения к себе, поэтому от такой процедуры не убегал. Постепенно белая шерсть обрела устойчивый грязно-серый цвет. К Кузнецову Кардан испытывал особый пиетет, потому что тот всегда его подкармливал: от закуски, хочешь не хочешь, всё равно что-то оставалось. И вот теперь пёсик мирно посапывал у ног благодетеля.

 Когда время подходило к обеду, я вдруг увидел, как на территорию автоколонны, грозно рыча, мощный КРАЗ на буксире втаскивал своего «собрата», у которого передок был неестественно опущен. Тут же появились начальник колонны Молоканов и механик Володя Синявский, парень-москвич. Пёс Кардан деловито оббежал вокруг покалеченной машины и весело завилял грязным хвостом: ремонт неизбежен, а без него, Кардана, здесь не обойтись. Смотрю — из кабины раненного автомобиля вылезает... и кто бы вы думали? Мой бывший сосед, рыжий немец Сашка Дридигер. Оказывается, он как угорелый нёсся по какой-то надымской колдобистой дороге, кругом грязь, лужи, — и не заметил «хорошую» ямку. Поймал, как говорят шофёры. Передняя балка (это такое устройство с рессорами, на котором закреплены передние колёса) вывернулась внутрь, и её в самом лучшем случае нужно было менять. Я готов был Сашку убить: перед самым моим отпускам подвалила совершенно непредвиденная работа.

 Машину подтянули ближе к боксу, я переоделся в сварочную робу, которую накануне уже успел спрятать на время отпуска, настроил кислородный резак. Толпа страждущих выпить с грустным сочувствием смотрела на меня.

 Работа есть работа. Надо отдать должное Дридигеру: в экстремальной ситуации он работал как слон. Быстро достал домкрат, с его помощью приподнял переднюю часть многотонной машины, подвёл под неё для страховки стальные «козлики», снял колёса. Откуда-то из металлолома помощники приволокли другую переднюю балку и — как в том анекдоте: с одной кувалдой и ещё «с какой-то матерью» (понятное дело, что и с моим резаком, и кучей разных гаечных ключей) подготовили машину к дальнейшей эксплуатации.

 Может быть, я об этой истории и забыл бы — мало ли машин калечили наши водители, но произошла небольшая неприятность, вызвавшая у меня приличную досаду. В какой-то момент, когда я в неудобном месте под машиной резал стремянку, мимо пробегал Кардан, и раскалённые брызги попали на него. Пёс взвыл (долазился, любопытная каналья!), а я от неожиданности сделал неосторожное движение и пламенем резака черканул по своей левой руке с внутренней стороны, немного выше запястья. По запарке вначале не придал этому значения, а когда закончил работу, увидел красный ожог и начинающую облазить кожу.

 Место ожога смазали пластинкой сала, экспроприированной у Смирнова. А водочка после напряжённой работы оказалась очень даже кстати.

 Я с Игорьком улетел в отпуск 28 апреля, а Люба взяла билеты на 16 мая. На время отпуска мы разрешили пожить в нашей квартире Муравейниковым.

 Ну, а рука... Недели три ходил я меченый, с красной дланью, а потом место ожога постепенно по цвету почти сравнялось с другой кожей. Осталось лишь еле заметное пятнышко.

 Отпуск 1984 года запомнился не только обожжённой рукой, но и другими событиями, которых в этом високосном году оказалось необычно много. Но — обо всём по порядку в продолжение воспоминаний.