В настоящее время бедность горных жителей Дагестана происходит сколько от неурядицы страны, столько же и от лености народонаселения. Для удовлетворения жизненных нужд Лезгины во множестве спускаются с гор на низменные места, где процветают города, и с трудом отыскивают здесь себе работу, потому что промышленные средства страны очень слабо развиты. Но с усилением посевов льву и с развитием этой промышленности, с улучшением овцеводства и с распространением искусного хлебопашества исчезнет нищенство горного или восточного Дагестана, а промышленные силы между тем, споспешествуемые морскою торговлею, разовьются в западном. Надобно заметить, что население Дагестана в прошлое время было гораздо значительнее, как надобно заключать из исчисления городов в Алании у древних, да и Аравитяне говорят о большей населенности: доставало же всем и земли и пропитания! Ныне продолжительные войны обезлюдили страну, так что с удивлением сравниваешь числа в описаниях Броневского и Неверовского: не мог же первый так преувеличивать дагестанскую силу, не мог же и последний без всякого основания представлять ее столь ничтожной.
Историческая роль Дагестана пока нисколько не завидна: поставленный благоволением судьбы на пути мирового движения народов, Дагестан постоянно уклонялся от участия в общей деятельности и преуспеянии, постоянно довольствовался постыдным ремеслом грабителя друзей и недругов. Во времена доисторические Кавказ служил воротами для прохода народов с юга на север; потом варвары с севера стремились на юг и Дагестан лежал на их пути, не раз служил им преградой; потом проходили по Дагестану завоеватели с своими ордами с юга на север, а Дагестан все оставался неизменным своему характеру -- сторонился перед чуждою силою, которой не мог сломить, а втихомолку продолжал промышленничать на большой дороге. В новейшее время, по-видимому, иная честь предназначена Дагестану: здоровая и милосердая образованность должна развиться здесь роскошно и отсюда двинуться на юг по пути, на котором доселе слышались вопль и плач народов и неистовые крики врагов мира и образованности!
Если для науки каждое знание равноценно, каждое племя равно любезно, то человеческой мудрости Дагестан представляет редкое искушение: на узком пространстве столкнулось почти невероятное множество племен, друг другу мало приязненных и едва ли родственных, и на каждом племени наука, прежде чем произнесет свой нелицеприятный суд, должна, неизбежно должна пройти полную гамму свою: труд не малый, если припомним все разнообразие населения дагестанского!
Хотя я и не могу похвалиться даже поверхностным знанием Дагестана, хотя мои исследования ex professo едва коснулись восточной и наиболее известной стороны его, однако я осмеливаюсь утверждать, что Дагестан не так мудрен, как до сих пор о нем думали.
Свободное копирование
