* * *
Во время наших споров о судьбе тараканьего кодляка, Пузырь начинает бурно пузыриться от зарождающейся внутри его организма идеи. Пузырь всегда непредсказуем, как пирожок с повидло: неизвестно когда и с какого конца из него что-нибудь выпрыгнет. То - что-то сверхзаумное, а то, -- дурь ошеломляющая. Но всегда - что-то неожиданное! Вот, и сейчас, пузырясь от озарения, как всплывающий кверху попкой Архимед, Пузырь собирается осчастливить своих отсталых современников глобальным открытием мирового значения:
-- Пацаны-ы... я новый закон природы открыл!
-- И-и-иди ты...-- скептически отношусь я к такой сенсации, зная, что Пузырь из тех зануд, которые любого учителя запросто доводят до умопомрачения своими озарениями, вплоть до гениальных открытий в таблице умножения. Но некоторые, более доверчивые, интересуются:
-- Да ну-у! А какой закон?... - Не каждый же день в ДПР открываются новые законы природы!
-- Да просто -- закон, как закон... обыкновенный: Закон Бумеранга! -- изнывая от скромности, присущей гениям, комментирует Пузырь, как можно равнодушнее, а сам ёрзает копчиком по спинке моей кровати от нетерпения обнародовать озарение.
-- Чиво-о-о??? - удивляются, закосневшие в своей отсталости, современники Великого Пузыря.
-- Бу-ме-ран-га!! Что тут непонятного? - начинает пузыриться Пузырь, досадуя на консервативность мышления замшелых своих современников.
-- Да ты толком объясни, -- урезониваю я распузырившегося Пузыря, -- великих первооткрывателей человечество не всегда сразу понимает!
-- А вы слушайте и не перебивайте! - с досадой восклицает Пузырь и, облокотившись локтем о спинку моей кровати, принимает позу снисходительного пророка, озаряющего путеводной идеей человечество, блуждающее во тьме невежества. И не то - от сознания важности речённого, не то - для большей доступности для нас, недотёп, формулирует свой закон Пузырь нараспев, как гимн научному прогрессу:
-- Че-ем сильне-е бросо-ок бумера-анга, те-ем с бо-ольшей си-илой возвра-ащается о-он обра-атно!
-- Три ха-ха! Тоже мне - зако-он! - фыркает ехидный Мангуст. Назови-ка свой закон: "законом кирпича... подброшенного над дурной башкой Пузыря"!
Пузырь чувствует, что неблагодарное человечество его недооценило и авторитет первооткрывателя закона мироздания падает стремительно, как кирпич...
-- Да-а... -- снисходительно отвечает Пузырь, не теряя достоинства, присущего мыслителям, -- конечно, тебе, эмоционально недоразвитому, дать кирпичом по балде и хва... дело-то не в названии закона, а в действии... да не перебивай! Ведь, из этого закона следует, что чем сильнее советская власть наносит удар по кому-нибудь, тем сильнее получает ответный удар по тому же месту. Вот, пример: сперва коммунисты расстреляли буржуев, живших на этих дачах. И поселились тут, а бумеранг вернулся и... бац! -- коммунистов расстреляли чекисты! А бумеранг снова возвращается и... бац! бац! - по чекистам! Таракану с кодляком, - пожалуйте, автозак подан! А бумеранг всё кружится, кружится... жу-жу-жу... это тебе не кирпич одноразовый! Это - всесоюзный закон природы... Во!!
-- А точно... говорил же Таракан, что донос - дело чести, доблести и геройства... и поехал по доносу... -- размышляю я вслух.
-- "Не рой яму ближнему своему..." -- начинает излагать Мученик заповедь, усвоенную от религиозной бабушки, но его перебивает Капсюль, затараторив:
-- "Не рой яму - повредишь кабель!" -- это мы проходили... Тут Дрын затыкает ладошкой словоизвержение из Капсюля и, заикаясь от волнения, говорит:
-- Ребя! Р-раз ч-чекисты д-доносы на с-своих с-строчат, значит, энкаведешкам - к-кранты? А? По з-закону... бум-бум... бум... -- раздраженно махнув рукой, Дрын умолкает. Капсюль коротенький, импульсивный, говорит и действует стремительно, не думая. И мыслишки из него выскакивают коротенькие, шустрые, как пули из короткоствольного браунинга. Капсюль и сам не успевает понять то, что натараторит. А у длинного Дрына мыслЯ, прежде чем вылететь наружу, долго разгоняется в его продолговатом организме, а, вылетев, каждое слово бьет со страшной силой, как пуля из Длинного Карабина Соколиного Глаза. Но не успели мы оценить догадку Дрына, как в дискуссию вторгается Мангуст, жаждущий реабилитации за "эмоциональную недоразвитость".
-- Эх, вы! Узко думаете! Не видите, что это не сам закон, а его частный случай! Надо думать про весь СССР, а не только про НКВД! Это в самой советской власти заложен закон самоуничтожения! Бумеранг не при чем! Советская власть уничтожает тех, кто ее создает! Петрите!? Я читал про животных, которые, родившись, съедают родителей, как корм! Но советская власть - кровожаднее! И уничтожает тех, без кого потом жить не сможет! Съедая себя, она самоуничтожается!! Судьба Тараканья - частность! Да, лес рубят - щепки летят! Но не на щепки надо зырить, а на лес! На фига его рубят?? Чтобы щепки летели?
-- Точно! Восклицаю я, перебивая Мангуста, - лес рубят - щепки летят, а бревна гниют!! Это - дубовый закон советской власти! Дело не в том, что она по своим бьет, а в том, что она без этого не живет! Потому как, без свежей крови эта власть гниёт! Это мертвая власть, как тот... во-во - вурдалак! Если кровь не будет пить - сразу, тут же, будет гнить! Нужна вновь и вновь власти советской свежая кровь! Страх нужен для такой власти, чтобы все покорились такой напасти!!
Мангуст соглашается. А грустный Пузырь идёт и на свою койку, ложится, а внутри себя ещё пузырится и лоб морщит. Жаль ему безвременно зачахнувший "Закон Бумеранга".
-- Не грусти, Пузырек, не печалься, -- утешаю я его, -- законы природы действуют и тогда, когда их не открывают. Действуют даже без названия. Мудро сказал Дрын: "кранты НКВД!" А по какому закону кранты, -- да разве ЭТО важно?! Кранты и баста!!
Спорят о чём-то пацаны, а я качаюсь на растянутой сетке своей койки и радуюсь, что нашел хорошее название для советской власти: "власть вурдалачья". Как сказал Граф Монте-Кристо:
"Иные мысли родятся в мозгу, а иные в сердце".
Конец репортажа 6.
Свободное копирование
