Июльские события, закончившиеся разоружением петроградских рабочих и революционных полков, попыткой разоружения Кронштадта и разгоном революционных выборных организаций в Балтфлоте, с очевидной ясностью показали истинное лицо официально стоявшей у власти русской "демократии". Эсеро-меньшевистская лжедемократия открыто перешла в лагерь контрреволюции. Господа Савинков, Филоненко, Керенский, начиная с 22 июля, после полученной телеграммы от генерала Корнилова об условиях вступления его на пост верховного главнокомандующего подготовляют поход против выборных армейских организаций, против Советов и составляют план установления коллегиальной диктатуры. Даже те Советы и армейские организации, которые до корниловского похода состояли в своем большинстве из эсеров и меньшевиков, являлись помехой к осуществлению намеченного плана водворения диктатуры во имя "спасения родины" и доведения войны "до победного конца".
Неизбежность диктатуры в лице Корнилова, или Керенского, или Корнилова, Керенского, Савинкова и Филоненко вкупе, причем каждый из них считал себя вполне подготовленным к роли диктатора военного и гражданского, обосновывалась существовавшим двоевластием того времени.
Коалиционное правительство, осуществлявшее идеи буржуазии, тем самым вело систематический поход против все возрастающего поступательного хода развития революции. Меньшевистско-эсеровская лжедемократия, отстаивавшая Советы как свои органы, чинила правительству препятствия в деле создания крепкого административного аппарата на местах. Советы и выборные армейские и флотские организации под напором масс замышляли и составляли обширные планы деятельности, но ни одного плана не могли проводить в жизнь. Конфликты возникали поэтому неизбежно. Временное правительство и его комиссары на местах являлись усмирителями революционных организаций. Офицерство под благовидным предлогом невмешательства в оперативные действия и сохранения в армии и во флоте дисциплины требовало разгона армейских комитетов и флотских организаций. Конфликты низовых революционных организаций с Временным правительством и его комиссарами, возникавшие под напором масс выборщиков, вызывали репрессии со стороны власти в виде приказов Керенского от 7 и 9 июля. Подобное положение не могло длиться до бесконечности: либо Советы должны были взять власть в свои руки, либо коалиционное правительство, олицетворявшее идеи буржуазии, должно было смести Советы. Мирное сожительство двух противоречивых, исключающих друг друга режимов не могло долго длиться. Но для эсеровско-меньшевистской лжедемократии, отказавшейся после распада коалиции в июле передать власть Советам, требовался благовидный предлог, чтобы осуществить второй принцип: разгон Советов и утверждение крепкой, объединяющей все "живые силы страны" власти. Таким предлогом и явились события 3-5 июля, окрещенные "демократией" походом большевиков против родины и революции, против Советов. В поисках способов сплочения "живых сил", начиная от господ Корнилова, Алексеева, Гурко - этих махровых черносотенцев, командовавших армиями - и кончая цензовой буржуазией в лице бубликовых, рябушинских, милюковых, родзянко и обанкротившейся правящей "демократии", и созывается Московское совещание. На этом совещании почетное место и наибольшее представительство получила явная контрреволюция, которая после встречи-с Корниловым и после публичного рукопожатия, которым обменялись Церетели с Бубликовым, требует передачи полноты власти буржуазии и ликвидации Советов. Одновременно бонапартизм Керенского толкает его на сговор с Корниловым в целях осуществления военной и гражданской диктатуры.
Свободное копирование
