Революция 1905 года.
Не скажу, чтобы наша революция не затронула меня. Конечно, затронула. Но я не мог выносить той обязательности восхищаться ею и негодовать на правительство, с какой обращались ко мне мои сотоварищи, (кроме очень немногих). Я вообще не выношу предрешенности суждений. И у меня выходили очень серьезные столкновения со многими. В конце концов, я прослыл правым, а у иных и „черносотенником".
Все московское восстание я пережил воочию. В первый день пошел гулять, встретился с H. Н. Баженовым и он завел меня в Губернскую Управу, где были кн. Долгоруковы и другие будущие видные деятели кадетской партии. Мы смотрели в окно, как пилили телеграфные столбы и строили баррикады.
Позже сидели с Баженовым в „Скорпионе", и я подарил ему только что вышедший „Stephanos".
На другой день я бродил один, слушал стрельбу, видел раненых, убитых, видел начальников революции, большею частью плохо говоривших по-русски. Ходили чудовищные слухи. Я им не верил, и с самого начала был убежден в безуспешности восстания. Под конец все так привыкли к пушечной пальбе, что отец, играя в преферанс, мелком отмечал число выстрелов, 101, 102, 103, 104, — 200, 201, 202... Мой брат делал вид, что он все знает, со всеми в сношениях, но все его известия оказывались вздором... Написал я довольно длинные воспоминания о восстании, но не знаю, сохранились ли они.
Свободное копирование
