Во время войны - 1

 Глава 10 

ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ

 
  О. Ю. Зюссенгут

Раз как-то, развернув в трамвае купленное на остановке "Русское слово", я прочел, что арестованы и высылаются из Москвы проживавшие в ней немцы по подозрению в шпионаже. В списке высылаемых я нашел О. Ю. Зюссенгута, нашего когда-то учителя. Я тотчас вернулся домой и позвонил по телефону в немецкую школу, где он преподавал, чтобы узнать, что предпринимается для выручки Отто Юльевича и чем мог бы я помочь делу. Но в школе все были в паническом ужасе, отвечали уклончиво, отнекивались незнанием. От подошедшего к телефону директора я узнал адрес Отто Юльевича и поспешил туда, понимая, что времени терять нельзя -- если бедного старика тронут из Москвы, то выручать его будет нелегко. Семью Отто Юльевича я нашел в отчаянии и растерянности. Послали за братом жены Менертом, владельцем большой типолитографии на Полянке. Это оказался еще молодой человек, энергичный и обстоятельный. Он произвел на меня самое приятное впечатление. От него я узнал все обстоятельства ареста, и так как арест был произведен по распоряжению градоначальника, то я поспешил к Адрианову.

В старом здании градоначальства стиля ампир на Тверском бульваре царила полная тишина, кроме меня, посетителей не было. У градоначальника кто-то был с докладом, и меня попросили обождать. Я присел в длинном коридоре, обращенном в ожидальню. Вскоре ко мне присоединилась Варвара Алексеевна Морозова, приехавшая по аналогичному со мной делу. Она спросила меня, как быть, если простого заступничества и характеристики окажется недостаточно и потребуются еще какие-нибудь гарантии. Я сказал, что готов взять Отто Юльевича на поруки и поселить его у себя в Костине, Любимовке или Ононе.

Из кабинета градоначальника вышел человек с портфелем, и меня пригласили войти. Я уступил очередь Варваре Алексеевне. Она недолго заставила меня ждать. Раздраженная, она на ухо шепнула мне, что потерпела полную неудачу. Такая же неудача ожидала меня. Адрианов был недоступен никаким доводам. Он был в административном экстазе! Приходилось обращаться выше. Выйдя от градоначальника, я телеграфировал В. Ф. Джунковскому, который в то время был товарищем министра внутренних дел. Одновременно просил телеграфом Нину, жившую в Петербурге, поддержать мое ходатайство и последить, чтобы оно было рассмотрено срочно. Утром на следующий день пришло распоряжение В. Ф. Джунковского об освобождении О. Ю. Зюссенгута. Но он был уже выслан этапным порядком, и это оказалось для него гибельным. Он простудился, сердце не выдержало пеших переходов. По возвращении в семью он скончался чуть ли не на следующий день.