Старший сын Щукина - Дмитрий - ничем не занимался, был отчасти ипохондрик и вся деятельность его состояла в заботе о сохранении своего здоровья и читал философские книги и об живописи и имел собрание картин - свойство Щукиных (у каждого была своя галерея), и собирал старинные художественные произведения. Жил, и кажется, он на доходы с капитала. Сыновья Петр и Николай воспитывались в Финляндии, в Гельсингфорской гимназии, где все преподавание шло на немецком и французском языках, поэтому они владели ими в совершенстве, знали отчасти и английский язык.
Петр при жизни своей собрал огромный музей произведений русского искусства 15-го и 16-го столетий; некоторые вещи им описаны, фотографированы и снимки с них составили альбом, с описанием этих вещей на французском языке, а остальное все подарил Московскому Историческому музею, где сложено или лучше сказать, свалено в кучу в ожидании любителя, который явится впоследствии и разберет их, а Исторический музей отхлопотал Петру Ивановичу чин Действительного статского советника. <....>.
Владимир Иванович Щукин был горбатый, занимался изучением медицины, не зная анатомии и никогда не бывавши в анатомическом театре; скелет-то он изучил; вскоре после смерти отца он перебрался в Париж, жил там вместе с братом Иваном на свой миллион и там умер, проживши почти все, что у него было, а брат Иван, самый младший из всех Щукиных, учился в Москве, в Полвановской гимназии, но занимался очень плохо, а потом и совсем бросил и занимался изучением византийской иконописи и сам писал, довольно недурно, византийские иконы, как любитель; а после смерти отца, вместе собратом Владимиром переехал в Париж, жил открыто, читал лекции о Византийской живописи в Ecole libre, имел слушателей, много знакомых между художниками, учеными, историками, которых он кормил хорошими ужинами, о приобретении средств не думал, а когда данный ему миллион истощился - обратился к ростовщикам, которые в свое время потребовали уплату процентов. Уплатить он не мог, потому что и от братиного миллиона не оставалось ничего и ему оставалось лишь покончить с собой, что он и сделал, застрелившись в одно прекрасное утро, когда у него ничего уже не осталось.
Сергей Иванович Щукин единолично унаследовал дело отца: ему принадлежал амбар в городе и огромный склад бумажных изделий при доме, который он купил у княгини Трубецкой (Надежды Борисовны) в малом Знаменском переулке. Здесь у него была и картинная галерея и громадный зал, где любители давали свои концерты, здесь же и собрание старинных художественных изделий из фарфора и глины. Он вел отцовское дело настолько успешно, что значительно увеличил капитал отца и перед революцией имел свободного капитала до 7 миллионов рублей, а жена его(забыл ее имя), зная хорошо английский и вавилоно-ассирийский языки и на основании тех материалов, которые хранятся в Британском музее, написала роман из ассирийской жизни, но не успела вполне окончить его: быстротечная болезнь <....>.
Свободное копирование
