Но все эти встречи не удовлетворяли меня: я стремился тогда завязать связи с рабочими и начать среди них пропаганду марксизма. Завязать связи с рабочими в то время было не так просто. Метод, которым пользовались часто в 70-х годах народники, -- разговоры и знакомство в трактирах, -- не применялся в мое время. Москва была наводнена шпионами, и разговоры в трактирах обрекали бы на верный и скорый провал.
Раздумывал, как найти связи с рабочими. Встречал я у Н. Н. Златовратского рабочих Брестских (Смоленских) железнодорожных мастерских {Брестской, или Смоленской, железной дорогой тогда называлась Александровская, ныне Западная железная дорога.}, но связи с ними у меня утерялись, и я не знал, как их найти. Знал я еще зятя А. И. Добронравова, тоже слесаря из этих мастерских, но А. И. предупреждал меня, что его зять очень боится всяких революционных связей, и я не хотел его напугать. Но вот однажды, в феврале или марте 1892 года, меня отыскала как раз сестра Добронравова и пригласила на поминки по нем в день годовщины его смерти. Я пошел к ним и познакомился там с помощником машиниста на Брестской дороге Сергеем Ивановичем Прокофьевым и слесарем железнодорожных мастерских Иваном Алексеевичем Семеновым. Они знали хорошо Добронравова, участвовали в кружке, который он вел, и ухватились за знакомство со мной. Я, конечно, тоже был чрезвычайно рад этому знакомству.
Через несколько дней я зашел к С. И. Прокофьеву. Он занимал со своей семьей -- с матерью, сестрой и братом -- отдельную, небольшую, очень чистенькую квартирку в одном из Тишинских переулков у Сенной площади (ныне Краснопресненского района). Это была вполне культурная семья: сестра его училась на акушерских курсах, брат -- в железнодорожном техническом училище, в комнате была книжная полка с книгами: сочинения Глеба Успенского, Златовратского, Засодимского, Решетникова, Левитова.
Сам С. И. Прокофьев, молодой человек, лет двадцати двух, окончил начальную школу, потом начал готовиться на звание народного учителя, но смерть отца помешала дальнейшей учебе. Он писал красиво и вполне грамотно, много читал народнической беллетристики; был знаком со студентами, участвовал в кружке А. И. Добронравова, где читал и кое-что из народовольческой нелегальной литературы. У него уже был два раза обыск, и один раз его вызывали на допрос в жандармское управление. Его приятель и сверстник Семенов, подстать ему, двоюродный брат Семенова, учился в Комиссаровском среднетехническом училище. Около них был кружок рабочих на почве саморазвития, общего чтения и общей библиотеки, которую они сообща собирали. В складчину они выписывали газету "Русские ведомости" и особенно внимательно следили по ним за рабочим движением на Западе. Беседа с ними была интересна и оживленна. Я познакомил их в общих чертах с марксизмом, противопоставляя его народовольчеству и народничеству вообще. Познакомил с основами программы русской социал-демократии по Плеханову. Почва была подготовлена, и мои собеседники легко и быстро меня понимали и проявили горячий интерес к нашим беседам. Я достал у студента Иванова для них один из сборников "Социал-демократ". Он произвел на них большое впечатление, и из бесед по поводу его мне стало известно, что они хорошо поняли его содержание.
Вот что вспоминает Прокофьев по поводу знакомства со мной:
"У Никифорова я встретился с Сергеем Ивановичем Мицкевичем. Знакомство с С. И. и разговоры с ним дали моим мыслям новое направление. Я стал знакомиться с капиталистическим строем и научным социализмом. Стал читать "Капитал" Маркса, Каутского и другие книги. С. И. мне помогал в понимании их. Он мне их объяснял, выяснял и направлял меня. Через С. И. я познакомился с Александром Николаевичем Винокуровым. Это знакомство меня сильно возбуждало: я чувствовал, что я попал в самую точку.
В знакомстве с С. И. и А. Н. я видел не простое знакомство, а почувствовал в них настоящих друзей рабочих и таких, которые готовы положить свою голову за то дело, за которое взялись" {"На заре рабочего движения в Москве", стр. 109, изд. Политкаторжан, 1932 г.}.
Свободное копирование
