Нашествие. 1914 год - 195

Понедельник, 21 декабря 1914 г.

 Заседание совета министров. Речь шла главным образом об открытии сессии парламента. Оно состоится завтра, во вторник. Правительство выслушивает и изменяет в нескольких пунктах министерскую декларацию, которую Вивиани прочитает в палате депутатов, а Криан в сенате. В кулуарах обеих палат снова начались кое-какие интриги, которые, конечно, скажутся и в открытом заседании. Клемансо, злобный пыл которого теперь неистощимее, чем когда-либо, яростно обрабатывает зал совещаний. В частности, он старается зажечь фронду в военной комиссии. Сегодня Мильеран должен предстать перед этим ареопагом. Естественно, ему поставят вопросы о нашем вооружении, продовольственном снабжении, снаряжении. Думер, который, правильно или неправильно, считается подголоском Гальени и, во всяком случае, имеет вполне определенные военные взгляды, намерен взять в переделку военного министра. Согласно циркулирующему в сенате каламбуру, Мильерана упрекают в том, [410] что он воздвигает памятник Жоффру, с тем чтобы самому поместиться в нише его пьедестала. Другими словами, утверждают, что слишком много власти дается главнокомандующему, главной квартире и военным канцеляриям. В действительности же раздавалось бы гораздо больше жалоб и, пожалуй, с гораздо большим правом, если бы ему пришла блажь обходиться без них. В таком случае не преминули бы говорить, что свое некомпетентное мнение он ставит выше мнения специалистов.

 Наш военный атташе в Сербии сообщает нам некоторые новые детали о положении небольшой армии, отнявшей у австрийцев Белград. Численный состав ее снизился на пятьдесят процентов. От пехотных дивизий остались одни остовы в семь-восемь тысяч человек, не более. В целом Сербия может располагать теперь только ста десятью -- ста двадцатью тысячами солдат. Недавно призваны новобранцы 1915 г. Когда закончится их обучение, это даст контингент в сорок тысяч рекрутов. Снова ощущается недостаток снаряжения. Тем не менее сознание одержанной победы придает сербской армии значительную моральную силу[1]. Я вижу моральную силу во Франции, Англии, Сербии, России, но вместе с тем не могу не констатировать, что в Германии она находит несравненный стимул в материальной силе.

 Посетил в зале игры в мяч склады комитета военной помощи, организованного под патронажем парижской торговой палаты. Председатель Давид Менне говорит мне, что сто шестьдесят девять тысяч посылок уже отправлены на фронт. Мадам Пуанкаре с помощью нескольких приятельниц тоже устроила в Елисейском дворце небольшую мастерскую в этом роде, и число ее крестников растет с каждым днем. Но ведь все это недостаточно для такого множества людей.