Опубликовано 7 июля 2018 года. Отрывок 256
Скрипача, однако, звали Стефан Граппелли. Но теперь я не помню имя канадского темнокожего пианиста-виртуоза, игравшего джаз, умершего от инсульта, один из альбомов которого назывался "Моушен энд Эмоушен".Очень люблю его с контрабасистом Педерсоном и в фортепианных дуэтах с Каунтом Бейси и Мишелем Леграном. К Леграну на сессии - составить его оркестр - слетались многие замечательные музыканты мира. А уж как пела Франсуаза Легран - волшебно, подкожно, как в последний раз. Солировала в "Свингл Сингерс", я поставил это в ролик "Лагонаки".
Запись была битая, с призвуком, пришлось изрядно повозиться в звуковой программе, чтобы она хоть как-то зазвучала. Там кони и люди идут гуськом параллельно, поглядывая друг на друга. Потом пути их пересекаются, кони и люди пытаются пропустить друг друга, в небе негодуют коршуны, но коням и людям до них нет дела. Происходящее видят собаки и всё прекрасно понимают. Их остро интересует место пересечения путей, но там ничего не случится, кони и люди дружат давно, и никто из них не станет насильно отбивать себе путь. Теплую порывистую душу лошади и человека поет Франсуаза Легран. Когда звучит ее песня, коршуны замолкают. Встреча коней и людей не несет им поживы.
А собачье любопытство беззлобно и вполне объяснимо: им всегда интересно кто кого сборет, а то и куснуть может повыше копыта, внеся свою лепту в естественный природный баланс. А люди, родившиеся в год Собаки и год Лошади, очень редко враждуют между собой.
Большие, сильные, о четырех ногах кони уже очень давно в рабстве у хитрых и хилых двуногих обезьян. Но - все мы немножко лошади, говорит нам поэт под нервную скрипку Граппелли, а конь часто последний, кто видит нас на этом свете и провожает на тот.
Одноглазая лошадка с балагана на Цице несла наши рюкзаки до самой Чашки и даже чуть дальше - до начала спуска с Мессо на Пограничку. На Пограничку нынче давно не ходят, там без предупреждения убивают людей, думая, что они пришли шпионить за президентской дачей на Чойгурсане. Лет тридцать назад в приток Пшехи - Большой Шумик - вставили гигантскую трубу, ровно там, где он вырывается из-под земли. Майкоп получил свой водопровод, он пьет воду с Лагонак, она чиста и вкусна. А вода чойгурсанских водопадов была еще и ароматна. Ласковый, пенный водопад шириной метров двести. Чудо моего детства. Какая тварь присмотрела этот затерянный горный уголок под президентскую дачу? Сортир государственного чиновника на алтаре природы. Я хорошо понимаю Землю, когда она старается очиститься от человечества.
Как велик океан, скрипка над ним и голос в еще большей вышине - над лошадьми, собаками, коршунами. И над людьми, искателями личной выгоды, включая дачу на Чойгурсане. Живи, конечно, но зачем твоей охране отстреливать несведущих путников или искателей приключений. Они ни в чем не виноваты, твоя дача не огорожена на километры, а запретные указатели стоят только на дорогах, которыми эти путники не пользуются. Источник информации - заключенные Краснодарского централа, обитатели мест, о которых идет речь. Глядя в тюремный телевизор, они видят в одном новостном блоке и шикарные танки, и умирающую девочку, просящую у телезрителей денег на операцию. В одном и том же новостном блоке, но мужики не сопоставляют эти два факта, они восхищаются танками и сочувствуют девочке одновременно.
Грядущий вечный Союз брахицефалов и долихоцефалов лишит нас возможности получать удовольствие от уничтожения оппозиции. В паспорте ты сможешь написать себе любую форму черепа, и никто в ближайшие часы не полезет к тебе с циркулем измерять Вольтеров угол. Сколько вольтеров - столько и углов, живи, дерзай между двумя рядами колючей проволоки, можешь даже стенгазету свою выпускать. Мечтаемым Будущим мы измеряем Прошлое, и оно редко привлекает нас. Другое дело - измерять Будущее Прошлым, но какие правополушарные цефалы за это возьмутся - мы не знаем. Футурологи какие-нибудь. Не умеющие создавать всегда берутся изучать создателей и сам процесс, они становятся музыковедами, литературоведами; это лучше, чем распределять кем-то созданное, ведение временами достойно человека, но наука опять споткнется о сослагательное наклонение и будет искать утешение в бесплотности авангарда.
(2016)
(c) Юрий Устинов
Свободное копирование
