Опубликовано 30 сентября 2017 года. Отрывок 66
"Мой Гадкий Утенок - совсем дурачок.
Он делает всё, что прикажет сверчок,
К полётам во сне неспособный...".
(Песенка 80-х, не спетая ни разу)
Телевизор тут каждый день, и даже сами переключаем канал. С утра шёл "Вождь краснокожих", то есть, - "Деловые люди" по О'Генри. Сейчас - фильм "Старик Хоттабыч". 08.36. Нас шестеро, ходячих четверо. "Старик здорово объелся мороженным", - говорит Волька. Спасибо, Лазарь Лагин. Ностальгии по пионерскому детству нет, галстук был мне как корове седло, я вечно прожигал его утюгом, а запасной стоил семнадцать копеек, это большие деньги, батон хлеба - тринадцать.
Настоящей жизни искусственные чудеса не нужны. Она сама - чудо. Естественное. Почему-то в тюрбольничках пахнет сказками Гофмана. Глаза тут у всех такие, вот почему. Глаза - это много. Поддерживает ли 5-й канал своим Стариком Хоттабычем Дмитриева - не знаю. Меня поддерживает. Впрочем, я в поддержке особо не нуждаюсь, сам с усам, гордый такой, аж похрюкивается.
Тропа ведет меня, не отпуская, не отлучая и не отлучаясь. Оболочка тут, но сам я - там. Сегодня там тоже осень, сентябрьские дымки́, серые стены переполненных трехсменных школ, увядшие астры на помойках, как предсигналы новогодних ёлок. Тропяные еще в себе - тропяные, их выбьют из ложа тропы только через полтора-два месяца, а некоторых не выбьют вовсе, они вернутся летом, будто никуда не уходили. Такие ребята в любой миг жизни способны очнуться на Тропе, как и я, они - основа тропяной группы, её память, ее ежесекундная реинкарнация. Они всегда могут "запустить", оживить простую сумму новичков, придать ей свойства и черты нового организма. Они транслируют Тропу в свою среду обитания, но у них хватает ума делать это без фанатизма и пафоса, поскольку ни того, ни другого на Тропе нет. Впрочем, сами они не обязательно понимают себя как носителей или хранителей, они просто имеют волю жить так, как хотят. Некоторым, особенно детдомовским, удается быть собой только внутри себя, но они организуют себе всяческую моральную и нравственную защиту. Равнодушно-агрессивная, жесткая среда, как кислота, растворяет их в заплыве по времени, но главное в себе им чаще всего удаётся сберечь. Хорошо, если на учебный год их двое или трое из одного инкубатора, трое - это совсем хорошо, это тропяная командировка в среду обитания, труднее, когда один. Но и то можно примчаться в его город, попеть каэспешникам песенки и спеть "Приходите в детский дом", - глядишь - кто-то и придет, и один уже будет не один.
Есть "пульсары", которые довольно легко переключаются на инобытие и так же легко возвращаются обратно. Есть репейники, которых не отдерёшь от того, к чему они прилепились, есть всякие варианты, включая самые гибридные, но аналитика тут не нужна, она окажется аналитикой у моря погоды. Классификация вообще вряд ли годится для человеков, она унижает в первую очередь тех, кто классифицирует, ибо выказывает их беспомощность перед неповторимым многообразием миров.
Даже опыт немногих покинувших Тропу в первые же дни, попавших "не туда", бывает полезен как опыт несбывшегося, не преодолённого, отринутого неведомого, это неплохой двигатель для того, чтобы стать решительнее в своей жизни - в момент выбора, а жизнь из них и состоит.
Эго эгом, но у эго могут быть разные интересы и разные представления о выгоде. Если эго, произрастая из тела, прорастает в душу и начинает взаимодействовать с ней, производя на свет Личность, то эгоизм (и даже эгоцентризм), переплавленный душой, являет чудеса, от которых можно зажмуриться и улыбнуться. Дать душе и телу взаимно освоить друг друга с добрыми намерениями - нормальная решаемая задача. А уж эго, проросшее в коллективную душу группы, вскоре захочет сменить своё название, получить "лесное имя", одиночество закончится, зажжется свет и вокруг окажется много людей.
- Я не знаю, как это всё сказать, - говорит Андрюха Фонд на круге, по лицу его катят слёзы, - вы все у меня вот тут! - прижимает сжатый кулак к груди. - Понимаете, у меня никого никогда нигде не было. И вот...
Андрюха Фонд есть в сюжете Светланы Чирковой о Тропе, передача ТВ "До шестнадцати и старше". Аминазин мы из него выводили долго, а после телепередачи нашелся хирург, который взялся восстановить ему руку. Руку Андрюхе сломали об колено дяденьки-воспитатели из его интерната. Выпили крепко и развлеклись- покалечили пацана. Какое уж там эго, ребята, вы просто выживите, пожалуйста, а с эгами потом разберемся, если охота.
Чтобы Тропа проснулась, очнулась после зимней спячки, нужны трое не отключённых тропяных, у них работы на 50 минут, максимум - на 4 часа. Всё пробуждается, всё оживает и становится на свои места. Ключевые слова - "на свои". Изъезженные, распаханные, изуродованные искусственными ситуациями люди (напомню, что дети - это люди) возвращаются в себя и в единственном и в множественном смысле. Множественный смысл очень важен, - только вернувшись в "мы", только с помощью "мы" можно дотянуться до потерянного "я", по-другому очень трудно.
В телевизоре почти все дикторы страшно орут, хотя у них есть чувствительные микрофоны. Наступившая повсеместная агрессивность истерична. Похоже, это истерика по поводу того, что "получилось как всегда". Возвращение в СССР может обернуться новым воплощением геронтологических глупостей - новым ускорением и перестройкой. То, что давно могло бы повторяться как фарс, снова может обернуться трагедией - История Авторитаровна - неважная училка, а настоящей Истории, несущей опыт возрождения, опять укажут место в закрытых ведомственных архивах.
Сколько попыток даст России Время мы не знаем. Чтобы вырваться из замкнутого кольца в спираль, нужно опереться на идею прощания с замкнутым кольцом, а не на страхи инверсий жизни. В колесе, где крутится белка, обязательно есть хотя бы дырка, через которую её туда засунули, (ладно, ладно, сама залезла:). Это и будет другая версия, тут пригодится опыт Тропы по восстановлению группы и человека - с помощью группы (страны). Это не два в одном процесса, это один процесс. Когда он пойдет, глядишь найдется и хирург, который что-нибудь вправит. Экономику, например. Или образование. Или вернет саму идею врачевания человеком человека, более естественную для него, чем состояние взаимной агрессии и такого же разрушения. Любить власть странно, для Любви есть человеческие просторы, прекрасные и несчастные их лики.
Власику грозила миастения, но она не наступила. Он ушел от нее по Тропе, где работают все группы мышц, где пробуждаются и действуют все ресурсы организма.
При реставрации, перезапуске, реанимации Тропы можно обойтись без Трёх Тропяных и вообще без тропяных. Много раз я наблюдал, как группа зеленых новичков, которая еще сумма, а не собственное произведение, придя на пустующий тропяной лагерь в горах уже с первых часов жизни на этом пустом лагере проявляла фрагменты тропяного поведения. Фрагменты множились, сливались и превращались в... Тропу. Никакой мистики в этом нет. Есть целесообразное поведение человека и группы в предложенных обстоятельствах. Это проверено, ребята. Возможно, я слегка недооцениваю роль блока навигации группы (меня), который сначала валяется под ногами, но разобравшись что такое там валяется, группа поднимает его и начинает пользоваться им. Переоценивать навигатора тоже не следует, без корабля и команды он - обыкновенная неопознанная рухлядь.
Называя Тропу "социально-педагогическим товариществом", мы лукавим. В этом сочетании правда только про социальное. Педагогикой Тропа вовсе не занимается, а товарищество людей обычно собирается вокруг товара - из расчета, а не по любви. Если угодно, клей любит все детали и этим соединяет их (брррр). На смену соперничеству приходит сотрудничество - оно оказывается более увлекательным и праздничным, чем победа в раздоре. Но то, что это любовь - Тропа тоже не знает и никак не называет нормальные отношения между людьми и их взаимоотношения с природой.
Став неназванной нормой, любовь формирует всё в группе, в окружающих ее объектах и субъектах, в андеграунде, - везде, после чего пришедшая 'на пустое место' сумма людей удивленно разглядывает себя глазами каждого, не понимая откуда что взялось. Именно это свойство Тропы - её неубиваемость больше всего раздражало наших загонщиков и "доброжелателей". Запрещая миру жить по его естественным законам, они старались выстроить его по своим понятиям, но промахнулись, когда начали в 1971.
- Юр, а что такое совесть? - спрашивали многие. Я мямлил в ответ чаще всего на тему, что "это внутренний сторож хорошего человека".
- Внутренний? - удивлялся Чушка. - А откуда он там берётся?
- Он даётся каждому при рождении - в комплектации, но иногда спит, как настоящий сторож.
- А-лала́-лала́, - поёт Чушка. - Бджь!
- Что это? - спрашиваю я.
- Это я его бужу, - объясняет Чушка.
- А он - что?
- Ща, - говорит Чушка и уходит к ручью. "А-лала́-лала́!" - несётся оттуда.
- Бдщщь! - подкрепляю я.
- Ага! - радуется Чушка.
(2015-2017)
(с) Юрий Устинов
Свободное копирование
