Почему я не стал генералом! - 109

 Подошло лето, нас всех распустили на каникулы. Уехала и моя «любовь» в отпуск, к своим родителям в город Ишим, это не далеко от Омска.

Надо сказать, что расставание не было тяжелым. Я, даже, как бы не много вздохнул с облегчением, но и с грустью, теперь мне некуда спешить вечерами.

 Я более свободен от своих сердечных дел. Но с учебой произошло следующее: так как учиться я «влюбленный антропос» стал намного хуже. То получил переэкзаменовку на осень по математике, истории и русскому языку, а он у меня и в доброе - то время страдал на ошибках.

Вместо того, чтобы как то готовится и не много хотя бы ежедневно заниматься я все забросил.

Болтался с друзьями и знакомыми ребятами по городу, купался в Омке, Иртыше, посещал ежедневно городские сады, погуливал и с другими девчонками.

Только у меня не было к ним тех «сердечных мук», как к Нинке Киреевой, но все же провожал их, целовался с ними, что было, то было.

Так, постепенно лето двигалось к концу, книги и учебники я за все лето в руки и не брал….

 Однажды, это было 3 июня, мы с тобой поехали на велосипедах вверх по реке Омке, не помню уже как называлась деревня.

Километров 10 -12 от города, но стояла она на крутом берегу, а в пойме реки было много озер, не большого размера, заросшие камышом и кувшинками, а что самое главное, там было довольно много диких уток.

Что же решили мы, на днях открывается охота, и мы сюда немедленно приедем, постреляем их.

И вот 4 августа, рано утром, мы уже здесь, сидим в камышах и ждем перелета.

Утки были, но не в том количестве, которое видели мы, как видно 1-2 августа уже кто - то их поразогнал.

Но все же я убил двух, а вот сколько ты, уже не помню, тоже, кажется одну или две. Часа в 12 - 13 дня мы двинулись домой.

Приехал я и сразу завалился спать. Часа в два дня, приехал папа мой на обед с работы и говорит:

 - Собирайся, сегодня вечером поедим на охоту.

 Я ответил, что уже был на охоте и двух штук убил, я не поеду, да и сам знаешь, что Маму одну в доме оставлять опасно.

- Почему опасно?

 - А вот почему: накануне, где - то в конце июля, я как обычно пришел из городского сада «Аквариум».

Сейчас его нет, он был на берегу Омке с правой стороны, где сейчас просто открытая набережная.

 Время было около часа ночи, а в то время я вел дневник, записывал свои мысли и переживания (он был мною сожжен в 1936 году и напрасно).

Так вот сел я за письменный стол папы, зажег настольную лампу, открыл дневник и стал писать.

Я ранее поминал, что продолжал периодическую работу в Бригадмиле, а поэтому всегда таскал с собой папин браунинг, на который я имел удостоверение от начальника второго отделения милиции и перед тем как писать в своем дневнике, я положил его слева на стол.

 Жили мы в одноэтажном доме с палисадником, как и везде, в других домах на ночь окна закрывались ставнями, чтобы кто - то не бросил камень в окно, так было принято, так жили в основном все.

Так вот ставни у нас были закрыты, а стол папы стоял против одного из окон.

  Пишу я свои «мысли» и вдруг, прямо напротив стола, вижу и слышу, как начал открываться ставень, медленно открывается, кто – то там за окном, это делал на улице, но я его не вижу, а меня хорошо видно, на столе ведь горела настольная лампа с зеленым абажуром.

 Я быстро присел, между тумбами стола, и вспомнил, что браунинг лежит слева на столе, протянул руку к нему, схватил его и быстро согнувшись прошел в спальню где спали папа и мама.

Я разбудил папу, кратко объяснил ему, что происходит, он встал и сказал:

 - Иди вперед и мы проскочили в парадный подъезд, я открыл дверь с фонариком в одной руке и с браунингом в другой, осветил палисадник, но там никого не было.

Ставни против стола были сняты с крючка и открыты, калитка входа в палисадник открыта, а под окном, чьи-то следы больших сапог.

Мы подумали, что кто - то видно или пошутил или хотел проверить нельзя ли в дом забраться.

А папа мне сказал:

 - Это тебе наверное померещилось, - но как бы это не было, а факт есть факт и мне ничуть не померещилось.

Все было, так как я описываю. Итак от поездки с папой на охоту, я отказался, а он сказал:

- Ну, смотри, как хочешь.

 Папа ушел, а я накрывшись одеялом продолжил спать… Сказал ему только пословицу: «Не пуха тебе, ни пера» Вот и все……

Больше я уже живым, своего папу не видел никогда!!!..........

 Проснулся я очень рано где - то часов в 7 - 8 утра, хотя и было воскресение.

 В доме еще все спали, но я оделся, умылся (не очень то любил эту процедуру - протирал разве что глаза, да смачивал вихры волос, вот и весь туалет). Пройдя в зал, завел патефон, поставил грампластинку и опустил головку с иголкой на нее и патефон заиграл…

 Конечно игрой патефона я поднял на ноги маму и она слегка ворча на меня, пошла готовить чай.

Сестры Нины и Лидочки, дома не было, так как они обе находились в доме отдыха «Чернолучье», это в 18-25 километров от Омска, вниз по Иртышу.

 Где – то часов в 11-12 дня зазвонил телефон, я взял трубку и услышал голос папиного заместителя Петрова, он знал конечно меня, так как бывал у нас дома.

Спросил меня:

 - Сергей это ты?

 - Да я.

- Знаешь, что с Николаем Алексеевичем случилось большое несчастье.

 - Что случилось?

 -Ты только не говори сразу маме, а что случилось?

- Николай Алексеевич утонул.

- Как утонул? Совсем?

- Да! Совсем!

В это время мама стала спрашивать, что такое утонул? Как совсем? Я ничего толком не соображая ответил :

 -Папа утонул, - тут, что было, описывать даже невозможно….

 Вот стою я у гроба своего отца, самого близкого и дорогого мне человека и понимаю, что вижу его уже в последний раз, больше он никогда не придет, не крикнет мне

- Сергей иди сюда, ах ты, сукин сын, что ты опять натворил.

Я погладил его по голове, лоб был не привычно холодный, а папа лежал и ни на, что уже не реагировал.

Играл духовой оркестр, шли вереницей люди, мимо гроба, а я все стоял и стоял, не было у меня ни каких мыслей.

Все было как – то в тумане.. Вот и настали последние минуты прощания, мы на «Казачьем» кладбище, где хоронили папу.

Гроб с телом папы, на краю могилы, я поцеловал его в лоб, последний раз, мама забилась в слезах, плачет Нина, Лида.

Вот и все. Очень конечно тяжело вспоминать об тех, хотя и давно прошедших годах.

Но, жизнь есть жизнь, и все живое всегда будет думать о живом, так заведено в этом мире, так оно и будет продолжаться, пока существует человечество…