В жару страстей я, может быть, без всякого разбора женился бы на первой встрече, но одумавшись, никакая свычка меня к венцу привлечь не могла бы. Напротив, часто легкие успехи на пути любви отнимали у меня всю прелесть наслаждений. Как новый Солиман, не таю моих слабостей. Я переставал любить, когда становился мил. Кстати здесь собственный опыт свой приведу для дополнения моей нравственной Истории. Я был при жизни жены моей влюблен в княжну Волконскую. Она под именем Глафиры в стихах моих того времени воспламеняла сильным образом мои чувства. Препятствия зажигали страсть. Душа моя, казалось, не дышит без нее и не живет. Ошибка! Все строило одно воображение. Постигла меня беда, и с нею дала судьба свободу. Жениться снова зависело от меня. По некотором времени я даже предложил княжне Волконской с большой от всех скромностью разделить мое одиночество. Никто о том, кроме нас двух, не знал. Уже согласие ее готовилось увенчать мой пламень, уже я изменял теплому еще праху Евгении новыми узами, когда прошла нечаянно молва в доме нашем по одним догадкам, что я женюсь. Дочь моя, невинная Маша, уронила тихонько слезу, я ее увидел и с той же почтой положил основание вместо брака вечному разрыву между мной и княжной Волконской. С тех пор исчезла пылкая любовь моя к ней. Велась еще между нами переписка, но сухая, холодная, незначущая. Я уважал ее всегда, почитал ее достоинства, но Купида уже улетел, а когда его нет, то Гименей один дела своего сработать не может. Вот история если не всех сердец человеческих (зятнино доказывает, что в иных людях оно очень чудесно образовано), по крайней мере моего, которое кружится в большой массе обыкновенных произведений природы.
Свободное копирование
