Ознакомясь несколько с губернскими чинами, отправился я в Суздаль. Там у меня был на руках целый монастырь с изрядным числом арестантов. Я хотел всех их видеть и узнать каждого покороче. Спасо-Ефимьевский монастырь всем в России известен понаслышке. Сперва туда посылались раскольники и фанатики безумные для исправления их ума и воздержания от вредных поступков, но по времени обитель сия превратилась в государственную тюрьму, и сюда посылать уже стали не дураков. Заключенные содержатся под присмотром архимандрита и за караулом губернской стражи. Губернатор об них во всяком нужном случае ведет переписку с Сенатом и, хотя об иных он и сам не знает, зачем они присланы туда, тем не меньше, однако, отвечает в сбережении каждого из них. Войдя во все подробности отношения сего монастыря, я написал о нем особое историческое повествование, которое не пошло никуда в дело и осталось при мне. Оно может служить здесь дополнением к известиям о Спасо-Ефимьевском монастыре. В тогдашнее мое посещение нашел я, между прочим, старого бригадира нашей службы барона Аша, который, просидевши два десятка с лишком лет в Шлиссельбургской или иной какой крепости за то, что не признавал Екатерины законной императрицей и не присягал, домогаясь все знать, куда делось племя Ивана Антоновича, выпущен был при Павле, но и ему не захотел присягнуть, все по той же причине, прибавляя требование на несколько сот тысяч червонных, будто бы в пользу его оставленных в Голландском банке. Кем, когда? Все это была загадка. Павел велел его как безумного отослать в этот монастырь, где он до моего времени благополучно, отрастя бороду, и жил в шелковом халате в каморке, куда иногда давали ему газеты. Всякий мог его видеть, и в прочем он был очень смирен. Ему шло жалованье изрядное, которого становилось на все потребности, но без свободы и миллион хуже копейки. Кроме его, все остальные затворники более или менее люди прямо безумные, или такие бешеные, что иногда и до стенных цепей с некоторыми дело доходило.
Свободное копирование
