…С конца 1952 года, когда антисемитизм в стране усиливался, как говорится, не по дням, а по часам, МГБ (Министерство Государственной Безопасности) приступило к фабрикации всё новых и новых «дел», например, «дела» о коллективном «заговоре еврейских националистов» на студии документального кино «Моснаучфильм» и многих других, казалось бы достаточно аполитичных организаций. В полемическом раже во время бурных собраний «коллективов трудящихся» политическим проходимцам удавалось обнаруживать «сионистов» в самых неожиданных местах – от какой-нибудь потребкооперации и артели сапожников до певческого хора и клуба филателистов…
Одним из последних репрессивных актов, предпринятых по инициативе местных «бдительных партийных перестраховщиков» явилась расправа над группой инженерно-технических работников Кузнецкого горно-металлургического комбината (ГМК), евреев по национальности. Им инкриминировалась националистическая деятельность, вредительство (выпуск бракованного проката и т. п.), антисоветская агитация и связь с нелегальной синагогой, «служившей центром, объединявшим националистов».
На самом деле их «вина» заключалась в том, что эти работавшие на Кузнецком ГМК и состоявшие в партии руководители-евреи через жен и других родственников передавали личные денежные пожертвования неофициально действовавшей синагоге, чтобы как-то поддержать верующих людей. Это были беженцы, преимущественно старые люди, из Польши (западных областей Украины и Белоруссии), в своё время вынужденные искать спасения от нацистского нашествия на востоке страны, которые создали в городе Сталинске Кемеровской области еврейскую религиозную общину. Собранные таким образом средства шли на вспомоществование нуждавшимся евреям, в том числе тем, кто отбывал в данной местности ссылку или чьи родственники находились в лагерях и тюрьмах.
Кроме того, как говорилось в приговоре, своей «вредительской работой» руководители комбината «дезорганизовали стахановское движение, извращали политическую и мобилизующую роль социалистического соревнования масс, сознательно подавляли инициативу и патриотическое стремление рабочих и ИТР к стахановской работе...». В конце концов, руководителей комбината можно было бы обвинить, пусть, в сокрытии действительных показателей работы и размеров брака на производстве, составлении фиктивных документов по отчетности с целью получения премий и пр. – в каких угодно провинностях, которые - как хозяйственные упущения и, пусть, даже сознательное искажение информации о состоянии производства, - «тянули» разве что лишь на уголовные статьи. Но никак не на злонамеренное вредительство» - следствие их «сионистской подпольной деятельности». Да, уж. - «псевдопатриотическое» словоблудие тогда было на высоте…
А одиозный партийный идеолог М. Суслов, практически никогда не выходивший из рамок своей собственной идеологической зашоренности, только, знай, да всё требовал и требовал от местного руководства: «Дайте объяснение, почему вы просмотрели сионистскую организацию в Сталинске на Кузнецком комбинате?» Ни больше, ни меньше. Ещё бы – молившиеся в синагоге старики-беженцы и «подкармливавшие» их «земляки», конечно, представляли огромную угрозу стране..!
…Тем временем начальник следственной части по особо важным делам МГБ СССР подонок и проходимец Д. Рюмин, заручившись предварительным одобрением со стороны Политбюро содержания будущего судебного приговора, в начале мая передал «дело» в Верховный суд СССР, который должен был «проштамповать» уже принятое за него решение. Однако тут неожиданно репрессивно-бюрократическая машина дала, было, сбой. Обвинив МГБ СССР в неудовлетворительном ведении следствия, выразившемся в почти полном отсутствии доказательной базы заявленного преступления, руководство Верховного суда СССР (всё тот же «неугомонный» А. А. Чепцов), приостановило судебный процесс и обратилось к Сталину с просьбой возвратить «дело КМК» на Лубянку для доследования.
Однако, это не помогло: раскрутившийся маховик репрессий остановить уже было нельзя: даже, скорее, - его просто никто не хотел остановить: «нужны – ох, как нужны были – до зарезу! - всё новые и новые козлы отпущения – новые доказательства бдительности стоящих на страже интересов страны «органов» - в первую очередь КГБ -, «а как же иначе»!
В общем – обвинили их в чём только можно было: суд – скорый и неправедный - приговорил к высшей мере наказания четверых руководящих работников комбината, ещё троих – засадил в лагерь на 25 лет и одного – лишь только за то, что предоставил свою квартиру для молений стариков-иудеев – к 10 годам. Ну, что тут скажешь, вдуматься только – за какие «прогрешения!»…
Сразу по окончании судебного заседания, которое длилось всего один день, четверо приговоренных к смерти, лишенные даже законного права на обжалование столь сурового приговора, были сразу же расстреляны. Усердные местные партийные бонзы и сотрудники «органов» спешили отрапортовать в Москву о ликвидации очередного «сионистского подпольного гнезда»… Ещё одно неправедное дело – свершилось!
…В те времена о любых недостатках в общественной жизни было принято писать письма «наверх», на имя самого вождя - И. Сталина, в надежде, что жалоба будет замечена. Напомню потомкам: писали письма на листках бумаги «от руки» - деревянными ручками с металлическими перьями, которые макали в чернильницы (маленькие флаконы, наполненные жидкими «чернилами» – см. главу 5-ю). Это сейчас можно любое своё мнение донести до общественности, руководства различных учреждений и даже страны через Интернет – гораздо быстрее...
Тогда многие люди наивно верили, что все несправедливости происходят от искажения исключительно правильной политики партии только на местах (хотя и это имело место довольно часто – больше всего из-за избыточного тупого холуйского усердия низовых работников, самих боявшихся быть уличёнными в недостаточной преданности «делу партии Ленина-Сталина», как тогда говорили).
Но многие нормальные и адекватные люди даже в условиях всё того же почти что массового антисемитского трусливого психоза, писали «наверх» вполне разумные письма с просьбой прояснить и исправить такую ситуацию.
Так, некая С. Р. Хляп в письме И. Сталину писала: «От своего имени честного советского гражданина и коммуниста, от имени моего погибшего в боях с фашизмом сына, от имени моей сестры, заживо захороненной с ее двумя детьми нацистами, через Вас шлю проклятие всем замаскированным фашиствующим антисемитам нашим, которые возродили в нашей стране великорусский шовинизм... Которые возродили замаскированную процентную норму для евреев, которых увольняют с работы и не берут на работу... только потому, что они евреи, Которые заразили этой великорусской шовинистической чумой советских детей в школах, молодежь в вузах и развязали всю эту чумную расистскую чехарду в советских квартирах в быту.
...Честные коммунисты и граждане недоумевают, как это могло случиться? Почему молчит ЦК? Почему молчит Правительство?.. Только негодяи, предатели Родины, пособники мирового фашизма, подготавливающие мост для возврата нас в лоно мирового империализма, или обывательские корыстолюбцы могут говорить, что в нашей стране нет великорусского шовинизма, антисемитизма... Политбюро, ЦК, Правительство, остановите эту заразу, вырвите её с корнем, вскройте, накажите главарей и их пособников! Советский народ вам в этом поможет. Товарищ Сталин, помогите... задыхаюсь от великорусского шовинистического антисемитского гнета, ни жить, ни работать не могу...».
Свободное копирование
