Освобождение
Летом 1946 г. в лагере царила напряженная атмосфера: у многих пятилетников, взятых в начале войны, заканчивался срок, а те, у кого срок закончился во время войны и которые пересиживали уже много лет, — тоже надеялись на скорое освобождение.
Начальство устроило проверку знаний медсестер, очевидно, с целью прикрепления к лагерю. У кого был еще долгий срок, очень волновались и готовились. Я сказала нашим врачам, что готовиться к проверке не буду, теоретически ничего не знаю, заинтересована только в одном: чтобы меня отпустили домой.
Проверку знаний проводили два наших врача и представитель власти. Я прикинулась дурочкой, и хотя доктор Байков и доктор Минцер были мною предупреждены, они несколько раз просто из себя выходили. Наконец сказали, что в сестры я не гожусь. Увы, не помогло! Начальство очень любило лечиться в нашей больнице, и хотя лежало всегда в отдельной палате, прекрасно видело, что мы из себя представляем и как работаем. Начальник, бывший на моей проверке, сказал, что он моим ответам не судья, может быть, многое я и не знаю, но сестра я отличная, одна из лучших. И занес меня в список прикрепляемых.
Мама прислала к моему дню рождения посылку. В ней было много вкусного и все необходимое, чтобы испечь крендель! Мы решили — устраиваем фестиваль.
Утром 1-го июля я сидела на своем месте на верхних нарах и месила тесто для кренделя. Соня договорилась уже с больничной кухней, что нам его испекут. Появился Сергей Иванович. Благодаря высокому росту облокотился на край нар. «Поздравляю Вас, гражданка директивница», — сказал он. Я охнула и закрыла лицо руками, забыв, что они в муке. Все рушилось — меня не освобождают. На лице моем образовалось настоящее тесто из слез и муки, и Соня меня потом долго и тщательно отмывала.
Вечером в стационаре у Бетти мы весело праздновали мой день рождения. Вход в стационар был только один — через террасу, на которой сидела в кресле тетушка начальницы медсанчасти, такая же противная, как и сама начальница. В стационаре эта тетушка имела комнату с полным содержанием и была осведомителем начальства. У нас был выработан план: все гости (Соня Спасская, Софья Львовна, Лев Осипович и я) должны были лезть через окно, с задней стороны стационара. Самым последним должен был прийти Сергей Иванович, который имел право приходить в любое время как секретарь медсанчасти. Все мы, сделав большой круг, зайдя с задней стороны и влезши в окно, уже сидели в Беттиной комнате. Благоухал крендель, все было убрано цветами. Появился смеющийся Сергей Иванович. Оказывается, «тетушка» приветствовала его такими словами: «Нехорошо, нехорошо! Почему так поздно, все давно уже в сборе!»
Свободное копирование
