Какой ужас! Если бы кто год тому назад сказал, что в свободной России возможно избиение евреев, то я думаю, все рассмеялись бы. Даже сердиться не стали бы -- настолько это показалось бы нелепым. А теперь благодаря упразднению каких-либо признаков государственной власти разнузданная чернь, облыжно именующая себя демократией, а на деле включающая в себе большой процент героев былой "черной сотни", позорит освобожденную Россию многочисленными избиениями беззащитных людей только за то, что они евреи! Уж если гуманитарные соображения теперь потеряли всякую цену, то хотя вспомнили бы, что в еврействе наша единственная надежда справиться с натиском немецкого коммивояжера. Если ему не будет противопоставлена энергия еврея, то русского растяпу-купца немец съест в мгновение ока.
Трагическая судьба этого несчастного народа. Только что он ликовал, что обрел родину, и вдруг... опять старое.
И не хотят нынешние властители судеб российских понять, что опозоренной пролитием еврейской крови русской свободе не жить!
Видно, не всегда люди властны в своей судьбе. Не они управляют событиями, а события ими. И протекает история по извечно установленным законам.
Так и в данном случае, в вопросе о нестерпимом насилии в городах, надо полагать, будет буквальное повторение того, что было раньше, при других революциях.
Ведь держится это насилие только в силу того, что города еще в царские времена были переполнены запасными солдатами. (Кстати сказать, ни в какое время никто в России даже не мог установить точного их числа. Видно только было, что оно огромно.)
Как только война кончится и будет объявлена демобилизация, эти массы весьма быстро рассосутся. Прежде всего потому, что мужик их кормить сам не захочет, а принуждать его к тому, как показывает опыт карательных в деревни экспедиций во время Великой французской революции, не удается: мужик предпочитает умирать, а хлеба не отдает {Любопытно отметить, как история повторяется до мельчайших деталей. В главном продовольственном комитете социалистический министр Пешехонов (вот еще убожество), докладывая о ходе хлебной монополии, признал, что в некоторых случаях дело не обошлось без мер физического воздействия. Каких? "Добрых, старых"?}.
Голод же очень быстро разгонит солдат из городов. Часть уйдет по домам, в родные деревни, часть пойдет образовывать разбойничьи шайки, как это тоже было во время Французской революции, когда вся страна была ими полна. Но раз концентрация грабителей и насильников прекратится, то справиться с разрозненными бандами будет уже не так трудно.
Вернется уверенность в личной безопасности, и рабочий, настоящий рабочий, совершенно так же, как французский рабочий накануне пришествия Наполеона, закричит: "A Fouvrage!" -- За дело, за честный труд!
А этим будет положен прочный фундамент к экономическому и моральному возрождению страны.
Эта готовность России покрыть, на пользу всему миру, образовавшийся за время войны товарный дефицит будет приветствована всем миром -- и мировая помощь не замедлит прийти.
От чисто деловой политики государственного управления России будет уже зависеть, ускорить или замедлить процесс привлечения иностранного капитала, направить его преимущественно на скупку существующих предприятий или на разработку нетронутых естественных богатств, т. е., на предприятия с большим соотношением валового дохода к основному капиталу и с большим коэффициентам эксплуатации {Соотношение расходов предприятия, которые являются, с другой стороны, доходом населения, к его валовому доходу. Чем этот коэффициент выше, тем интереснее предприятие для страны, ибо тем больше заработки в нем населения и тем меньше выгода капиталиста.}.
Свободное копирование
