Излагать последовательно жизнь американского кружка, разросшегося вскоре до двадцати человек, я не стану и замечу только, что дальнейшая его история состояла, с одной стороны, в развитии народнических идей, с другой -- в постепенном исчезновении всего того, что было в противоречии с народничеством, так как, само собою понятно, взгляды наши должны были принять в конце концов более стройный, логичный характер. Так, наши планы о проповеди в пользу устройства повсюду земледельческих коммун (посредством чего -- как мы думали -- будет достигнуто народное благо) мало-по-малу были вытеснены планом революционной пропаганды и агитации среди народа, вследствие чего и самая мысль о переселении в Америку и жизни в коммуне стала отходить на задний план. Правда, трое членов нашего кружка -- Иван Речицкий, Георгий Мачтет и Романовский -- поехали даже в Америку в качестве передовых; но они должны были вернуться через некоторое время, так как у большинства членов кружка, видимо, не было желания выселяться с родины, и наш кружок начал расстраиваться. Живя по разным городам России, некоторые из членов стали мало-по-малу вмешиваться в дела других местных революционных кружков и таким образом оказались втянутыми в различные дела. Наш американизм должен был пасть.
Идея космополитизма однако все еще продолжала жить в моей голове; но она постепенно видоизменялась, и, видимо, конец ее уже наступал. Проект переселения в Америку заменился у меня планом сделаться рабочим где-нибудь в Западной Европе с тем, чтобы принять участие в организации "Интернационала". Хотелось какой-то широкой, шумной деятельности. К тому же Западная Европа была несравнимо ближе Америки, и, следовательно, сообщение с Россией было несравнимо легче, а я думаю, что в этом последнем обстоятельстве и заключалась главная причина, почему я остановился на мысли поехать в Западную Европу. Покинуть Россию, очевидно, я не мог, хотя все еще ясно не сознавал этого.
Как-раз в это самое время само собою как-то произошло что-то в роде с'езда русской молодежи в Швейцарии.
Между прочим, некоторые из товарищей по американскому кружку поехали туда, так что и я решил отправиться в Швейцарию.
Перед своим от'ездом, месяца за три, я поселился в Одессе и принялся доучиваться сапожному мастерству, которое начал изучать раньше еще в Луке; это было зимою в конце 1872 года, а ранней весною 1873 года я получил заграничный паспорт и выехал из России.
Свободное копирование
