Народ решительно не захотел сделаться народником. Образцы этого "народного" творчества всем хорошо известны. "Старший брат" стал поучать "меньшого брата" и донимать его душеспасительным словом. Никто не спрашивал, хочет или не хочет мужик "учиться", и все его "учили".
Как и всякий рядовой читатель, мужик ждал от книги занятного, интересного, увлекательного чтения, а его со всех сторон гвоздили нравоучениями. Вместо писателей к нему пришли проповедники и требовали от него терпения, нестяжания, всепрощения, непротивления и покаяния.
Достаточно привести несколько заглавий этих добродетельных, но адски скучных книжечек, чтобы понять, как они были "поучительны". "Не гонись за большим -- малое потеряешь, или Как крестьянин наживал деньги в Москве", "Слово не воробей, вылетит -- не поймаешь", "Максим-самоучка, или Дошел до дела", "Чужое добро -- одно страданье да гибель", "Тонул, да выплыл, или Похождения мужичка в Питере", "Не в деньгах счастье".
Как же отнесся к этой мармеладной литературе народ?
На этот счет в книге X. Д. Алчевской "Что читать народу?" есть очень яркие свидетельства.
Харьковские учительницы, читавшие в воскресной школе рассказ г-на Красова "Четыре брата" (издание "Русского богатства"), пишут: "Все это до того деланно и неестественно, что нам положительно было стыдно читать громко этот рассказ перед взрослыми ученицами воскресной школы".
А те же учительницы, читавшие "Битву русских с кабардинцами" и "Гуака", "с удовольствием рекомендуют" эти книги для народного чтения и отмечают, что книги произвели на аудиторию "самое хорошее впечатление".
Но эта попытка создать особую, народную литературу все-таки имела и свою хорошую сторону.
Опыт учит, и в результате выяснились следующие, ныне уже проверенные и бесспорные истины: никакой отдельной литературы для народа создать нельзя, да и не нужно; первоклассные писатели всех наций для народа доступны и понятны; как и все читатели, народ не терпит скуки и презирает "сюсюкание", т. е. подделку под народный язык и народный разум.
И еще выяснилось, что книга должна быть дешева, что для книги нужна опора в виде внешкольного просвещения народа.
Народный театр, воскресные курсы, литературные вечера, лекции, выставки, музеи и даже кинематограф -- вот что повышает в народе спрос на книгу. "Книжные словеса суть реки, напояющие вселенную", -- сказал летописец. И не следует думать, что для мужика и для народа нужны особые реки, текущие народническим млеком и нравоучительным медом. Пусть только реки будут чисты и пусть текут, а напиться из них мужик и сам сумеет.
Мой издательский опыт и вся моя жизнь, проведенная среди книг, утвердили меня в мысли, что есть только два условия, которые обеспечивают успех книги:
-- Очень интересно.
-- Очень доступно.
Эти две цели я всю жизнь и преследовал.
Свободное копирование
