6 «Я сказал, что мне надо явиться в штаб фронта, в политуправление. Он покачал головой. Он не знал, где штаб фронта…»
В записках наряду с недоумением перед всем, что делалось кругом, тогда, 26 и 27 июня, еще оставалась вера, что все это случайность, что все это вот-вот будет поправлено. Это чувство мне и теперь, издали, хорошо понятно. Основанная на всем нашем воспитании страстная вера, что так не может, не имеет права быть, толкала нас в первые дни на поиски более легких объяснений происходившего на наших глазах, чем те, которые содержала в себе действительность. Мы не хотели верить своим глазам и, в сущности, ждали чуда. Но чуда в те дни произойти уже не могло, тем более на нашем Западном фронте, где немцы наносили свой главный удар и где и обстановка, и соотношение сил оказались наиболее невыгодными для нас. Чуда произойти не могло. Об этом говорят записи в «Журнале боевых действий войск Западного фронта» за эти дни — 26–27 июня.
Двадцать шестого в 4.00 в штаб фронта поступили данные о прорыве танков противника в направлении Заславль — Минск. Штаб отдельными группами выехал в Бобруйск. Часть групп в пути, а часть уже в Бобруйске получила новое приказание — штаб фронта перемещался в район Могилева. Управление войсками в этот день фактически отсутствовало. Данных о положении войск 3-й армии в штабе не было. 10-я армия продолжала отходить. Но положение ее частей было неизвестно. 4-я армия продолжала отходить на Бобруйск. И только в донесении из 13-й армии был ободряющий пункт о том, что 24-й стрелковой дивизии удалось временно задержать противника и нанести ему значительные потери.
Двадцать седьмого июня штаб фронта занял командный пункт в лесу, в десяти километрах северо-восточнее Могилева; узла связи на КП не было. Связь с Москвой поддерживалась через могилевский телеграф. Связь с войсками — преимущественно через делегатов. В этот день данных о положении 3-й и 10-й армий по-прежнему не было.
Таким образом, корпусной комиссар Сусайков, у которого я имел наивность спрашивать посреди леса, где мне искать редакцию газеты, действительно еще не знал и не мог знать тогда, где находится штаб и политуправление фронта. Он узнал об этом лишь на следующий день из приказания, направленного ему штабом фронта уже из Могилева.
В «Журнале боевых действий войск Западного фронта» за 28 июня есть текст этого распоряжения корпусному комиссару Сусайкову, согласно которому на него, как на начальника Борисовского танкового училища, была возложена оборона района Борисова.
«Командующий войсками приказал тщательно организовать разведку и не допустить захвата противником переправ через реку Березина. Со всеми неповинующимися, подрывающими дисциплину расправляться со всей строгостью. То же относится ко всем сеющим панику…»
Распоряжение было подписано начальником штаба фронта генералом Климовских.
Корпусной комиссар Иван Захарович Сусайков, которому было поручено оборонять район Борисова, прежде чем стать политработником, был начальником штаба отдельного танкового батальона Московской Пролетарской дивизии и в 1937 году в звании капитана окончил Бронетанковую академию с аттестацией: «Целесообразно использовать на должности командира танкового батальона».
Однако судьба решила иначе и отправила его на политработу, правда, тоже в танковую часть. Как и многие в то время, стремительно повышаясь в званиях, он за два-три года стал из батальонного комиссара корпусным, членом Военного Совета округа, но перед войной вдруг вновь попал на строевую должность — начальником Борисовского танкового училища.
Встретив там войну, он вместе с Лизюковым, который стал у него начальником штаба, оборонял Борисов.
В документах штаба Западного фронта я обнаружил такую телеграмму:
«2. VII-41. Приказание. Штаб Западного фронта, Могилев. Товарищам Сусайкову и Юшкевичу: „Примите все меры уничтожения прорвавшегося на Борисов противника и удержания за собою мостов. При невозможности удержания мосты взрывать. Еременко, Фоминых, Маландин“».
(К этому времени бывший командующий фронтом Павлов и бывший начальник штаба фронта Климовских были уже сняты.)
Группе под командованием Сусайкова и частям 44-го корпуса, которым в те дни командовал Юшкевич, удержать Борисов не удалось, но, оставив Борисов, они в последующие дни продолжали вести в этом районе тяжелые бои с немцами, ожесточенно сопротивляясь и переходя в контратаки. В «Журнале боевых действий 44-го корпуса», у которого в оперативном подчинении находилась группа Сусайкова, есть несколько упоминаний об активных действиях этой группы:
«6. VII. 11.00. Группа товарища Сусайкова пошла в наступление, оттеснив противника, и вышла к реке Бобр».
«7. VII. 8.00. В результате контратаки 5-го механизированного корпуса, Первой мотострелковой дивизии и Борисовского отряда (которым командовал Сусайков. — К. С.) наши части взяли обратно Толочин».
За этот же день в «Журнале» появляется еще одна запись: «7.VII. 11.30. Связь с группой тов. Сусайкова была нарушена».
