авторов

1427
 

событий

194062
Регистрация Забыли пароль?
Мемуарист » Авторы » Galina_Chesnokova » Евреи и другие

Евреи и другие

01.11.1956
Ленинград (С.-Петербург), Ленинградская, Россия

Евреи и другие

 Иногда в гостях у Ф.А. была целая община евреев, они любезно приглашали меня разделить с ними трапезу и выражали глубокое уважение ко мне и моему интересу к Востоку и языкам. Такое же уважение я чувствовала, будучи в гостях у эстонцев в местечке Раквере, когда просматривала их альбомы и книги эстонских писателей. Они говорили, что русские обычно не интересуются их культурой и языком, а я- другое дело. До сих пор я не могу понять, как это многие русские женщины - жёны военнослужащих, дипломатов, инженеров, работающих за рубежом или в другой республике, не могут за 2-4 года пребывания среди чужого народа выучить хотя бы несколько разговорных фраз, не говоря уже о языке в целом. У них нет желания делать это. Я убедилась в этом, работая в Афганистане в конце 60-х годов. Наверное, у них такая установка- не говори, не общайся. Меня чуть было не выслали в 24 часа из Кабула по доносу моей знакомой, которая увидела, как я объясняю русскую грамоту афганскому торговцу в его лавке и как я «гуляю», по её словам, с афганскими офицерами по улицам афганской столицы(это меня провожал вечером мой ученик- курсант Военной Академии- можно было стать жертвой грабителей).Уже в конце 90-х годов, работая в одном из университетов Северного Кавказа, я удостоилась клички «исламистки» за то, что вступилась за чеченца, оскорбляемого и обвиняемого во всех грехах малообразованной, но «крутой» работницей вуза, между прочим, будущим юристом. С приступами шовинизма, исходящего от некоторых русских, мне приходилось сталкиваться часто, вплоть до настоящего времени, когда на дворе 2007 год и я живу под Петербургом.


Космополиты и обыватели

 Если бы я жила во времена И. Ю. Крачковского или даже в середине 40-х годов, меня бы за мои мысли и высказывания упекли в тюрьму, обвинив в космополитизме. Страх укрепился в сознании людей, даёт о себе знать и сейчас, и давал знать в 60-е. О прогулках с афганскими офицерами я уже говорила. Несколько других примеров: в начале 60-х годов мы, студенческая компания из иранистов, арабистов, китаистов (всего 7-8 человек) подружились с арабскими кинематографистами, у которых наши мальчики были переводчиками. Один из этих работников кино, Дауд Ассамарайи, мне очень нравился. Он был старше меня намного, неуклюжий, кажется, косолапый, какой-то беспомощный. Одним словом, я влюбилась- той романтической влюблённостью, которая не позволяет преступить законы морали и нравственности, но которая будоражит душу и сердце. То ли в шутку, то ли всерьёз (скорее, в шутку) Дауд предложил мне руку и сердце, прислав письмо из Москвы с приглашением поехать с ним в Ирак, где он жил. По простоте наивной и по неопытности, я написала об этом родителям в Сибирь. И я получила такую отповедь! Отец, и без того запуганный историей с Власовым, невозможностью вернуться к родственникам в Москву или Ленинград за какие-то грехи, дал категорическую оценку моему «проступку»: «Ты нам не дочь, если сделаешь это». Спасибо, конечно, что он это сказал, а то, быть может, я давно погибла бы под руинами иракских городов или стирала бы бельё первой жены и её детей. Но…Саднящее чувство несправедливости, поруганности осталось. Чувства были светлые, романтические. Мне было тогда 20 лет.
 Ещё пример. Моя подруга, тоже востоковед, ныне проживающая в Ближнем Зарубежье, в бытность нашу студентами имела несчастье полюбить немца, аспиранта из Карлмарксштадта. Любовь, насколько я знаю, была взаимной. И вот- беседа с работником КГБ, предупреждения о последствиях и вынужденный разрыв. Всё. Поломана жизнь, поломаны чувства, она так и не нашла свою судьбу, свою половинку, остались горечь и боль. На всю жизнь. Наверное, не только нас стращали «последствиями», но и ИХ- тоже. Один почтенный врач из Афганистана, находясь у нас в Питере на стажировке, проводил свободное время в компании аспирантов, среди которых была и я- специалист по Афганистану, знавшая оба его языка, татарочка Неля из Казани, дочь известного в Татарстане врача, и Галочка- филолог, специалист по поэтике Прокофьева. Воспылал он почему-то ко мне, рассказывал о своей семье, о детях, плакал на концерте русской народной певицы Людмилы Зыкиной, приглашал к себе на родину в гости, обещал покатать по всей стране на собственном автомобиле. И что же? Через 4 года встречаю его в Кабуле, вижу, что узнал, но испугался, даже не поздоровался и быстро- быстро исчез из поля зрения. Видимо, тоже «предупредили».

О любви к чужестранцам

 Подобных историй можно собрать много. Ещё одна- о любви дочери российского адмирала и чешского парня Вацлава, Вашека. Их было двое- чехов, в нашем общежитии – Карел и Вашек. Старый и молодой. Молодой был длинный и имел ботинки очень большого размера. И была любовь Галочки и Вашека, но был и папа- русский адмирал, и надвигался политический кризис в Чехословакии. И поломалась любовь. А папа, увидев родную дочь с сигаретой в зубах, от изумления крикнул, как кричат солдатам и матросам: «Отставить!». Вот это «отставить», думаю, долго ещё висело в атмосфере послекультового Ленинграда. Помню, как то ли в конце 56-го, то ли в начале 57-го года ректор ЛГУ А. Д. Александров выступал перед студентами и отвечал на вопросы о Сталине, о Хрущёве, о культе личности и др. Помню, как он однажды ответил на записку: «Товарищи, ну сколько можно об одном и том же?». Потом Александров куда-то исчез. Говорили, что его отправили в Новосибирск в Академгородок. Я даже, к стыду своему, не знаю, кто сменил его на посту ректора в конце 50-х годов.

Опубликовано 28.08.2022 в 21:28
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Юридическая информация
Условия размещения рекламы
Поделиться: