{Я выше упомянул о сосланном в Нижний под надзор полиции} князе Гагарине. {Скажу теперь о нем несколько слов, как о человеке замечательном во многих отношениях и сверх того имевшем в следующем 1848 году влияние на мою дальнейшую службу. Он} был очень хорош собой, довольно образован, остроумен и приятен в обществе, особливо в дамском, имел хорошее состояние и родственные связи с высокопоставленными лицами; между прочим, он был родной племянник генерал-адъютанта князя Александра Сергеевича Меншикова и князя Павла Павловича Гагарина{}. Можно было, конечно, полагать, что {при этой обстановке} он сделает блестящую карьеру по службе, но вышло иначе. Многие шалости во время службы его в Петербурге не нравились Императору Николаю, который, как рассказывали, спрашивал у Меншикова, зачем его племянник ничего не делает, так что Государь его беспрерывно везде встречает. Когда Меншиков передал это замечание Государя Гагарину, последний отвечал, что в его лета (ему было тогда около 20 лет) и в его маленьком чине ему подобает везде шляться, но что гораздо удивительнее то, что он так часто встречает Государя, {так что непонятно, как последний находит столько времени, чтобы постоянно шляться по улицам}. Гагарин, подсмеиваясь и подтрунивая над всеми, был труслив, так что, когда шутки его обращались к лицам, не хотевшим допускать их, и когда эти лица требовали удовлетворения, то он пасовал, просил прощения и выслушивал обращенные к нему дерзости. Одним словом, в нем не было развито чувство чести, и этот недостаток уничтожал все его достоинства. Это не помешало ему жениться на очень приличной особе, которая, однако же, несмотря на то что они имели детей, нашлась вынужденной его оставить. Он, между тем, наделал много долгов; имение его, во избежание продажи для их уплаты, было отдано, по просьбе его родных, в опеку, а он сам за разные шалости был послан под надзор полиции в какой-то отдаленный город, а впоследствии переведен в Нижний {также под надзор полиции}.
В Нижнем Гагарин продолжал свои шалости, отпускал остроты про всех, и, если кто за эти остроты, {в случае их неприличия}, обращался к нему в резких выражениях, он трусил и прижимал, как говорится, хвост. В Нижнем в семьях сколько-нибудь себя ценящих его не принимали; так, он никогда не бывал в домах Б. Е. Прутченко и моем. Он очень нравился большей части мужской молодежи и хорошеньким дамам, с которыми весьма ловко любезничал. Я говорил уже о влиянии его на хорошенькую Е. Н. Родионову; такое же влияние он имел на жену губернатора Урусова, а через нее и на ее мужа. Эти отношения к губернатору дали возможность Гагарину безнаказанно продолжать шалости, тревожившие городских обывателей, -- как то: скаканье на тройках во всю прыть по городским улицам с громким криком, созыв к губернатору на танцевальный вечер всего нижегородского общества в то время, когда последний и не думал приглашать, так что все приехавшие должны были воротиться, и т. п., -- {но имел влияние на должностных лиц в губернии, о чем будет мною передано ниже}. Спустя несколько времени после моего переезда из Нижнего в Петербург Урусову не понравились отношения Гагарина к его жене. Он просил об удалении Гагарина, который и был сослан в Вологду также под надзор полиции. Я с ним более не встречался
Свободное копирование
