Особенное напряжение работа достигла в 1970-ом году перед открытием двадцать четвёртого съезда КПСС. Наше отделение получило новейшую технику ЭВМ "Минск-22". Возник вопрос: а как быть с перфокартами, набитыми раньше на алфавитно-цифровой технике? Разве можно их выбросить? Ведь это потеря большого статистического материала.
Как, не выбрасывать, а использовать накопленную ранее статистику?
О том, что происходит наступление новой электронно-вычислительной техники на старую алфавитно-цифровую, было известно заранее. Поэтому я заблаговременно направил двух своих программисток в Минск на курсы повышения квалификации. Я не программист, но думал, что если в обоих вариантах техники (алфавитно-цифровой и ЭВМ) первичная информация набивается на одни и те же стандартные 80-и колоночные перфокарты, то можно создать программу перевода из одной системы кодирования в другую, ведь здесь очевидно существование однозначного соответствия кодов.
Я дал задание новоиспечённым программисткам, но они эту работу выполнять отказались: "Нас в Минске этому не учили, такую программу создать нельзя!". Дали мне тетрадь с конспектом лекций, действительно такой алгоритм в Минске не рассматривался, были подробно описаны только самые простые и элементарные арифметические действия: сложение, вычитание, умножение и деление... Элементарная логика в конспектах не объяснялась.
Мне пришлось поехать в Люберцы в НИИ ЭРАТ (Научно-Исследовательский Институт Эксплуатации и Ремонта Авиационной Техники) к военным программистам на консультацию, может быть действительно я не прав?
Обратился к капитану Скляру, толковому программисту, с вопросом по поводу возможности создания программы перевода информации из одного кода в другой, если исходная информация нанесена на однотипный технический носитель (80-и колоночные перфокарты).
Капитан задал мне только один вопрос:"Как перфокарты входят в приёмник ЭВМ: торцом или плашмя?" Я вспомнил: "Торцом".
Скляр заключил:"В таком случае программу перевода можно создать!"
Когда мои "специалистки" узнали, что это мнение самого Скляра (они были с ним знакомы по работе), то программа была в скором времени создана.
Примерно перед принятием моими программистками положительного для меня решения, я был в Уланском переулке у нашего Главного Черкасова в его кабинете, там же находился и Главный инженер Потылицын. Я решал какие-то проблемы с Юрием Михайловичем, а Потылицын вдруг сделал мне замечание: « Что ты там над девчонками издеваешься? Разве можно сделать программу перевода, надо вырубать рубильники, менять"чёт" на "нечет"?»
Услышав такую галиматью от Главного инженера, я сдержался и промолчал. Это произошло ещё до моей поездки в Люберцы к Скляру.
В Уланском переулке перед показом Министру Авиационной Промышленности Петру Дементьеву новых ЭВМ и процессов обработки информации мне и нашим инженерам пришлось заниматься такелажными работами. Надо было втащить на второй этаж в выставочный зал несколько ЭВМ и другую аппаратуру по обработке и передаче информации. После показа Министру выставку достижений средств ЭВМ должны были посетить делегаты 24-го съезда КПСС (24-ый съезд проходил в Москве в 1971-ом году с 30 марта по 9 апреля).
За такелажными работами меня увидел Потопалов, он пришёл в МАП на совещание и остановился у гардероба. Я, конечно, поздоровался с ним, а он сказал: «Здравствуй, Геннадий, вижу, что ты действительно занимаешься "научной» работой, как ты и собирался, когда уходил из КБ-82!?" – пошутил Александр Васильевич.
"Ничего не поделаешь, ради прогресса приходится и такелажничать, Александр Васильевич" – ответил смущённо я.
Свободное копирование
